…там, на земле, корчась от боли отходил человек, с которым Дурбин и знаком-то не был. Не хватало еще с холопами знакомиться. Но человек этот вскочил с козел, потянулся к дубинке, готовый обороняться, за что и получил пулю.

Ладно бы только.

Пулю Дурбин вытянул бы, с прочим тоже, глядишь, справился бы, но… выстрел в упор.

— Глянь-ка, — кто-то засмеялся звонко и радостно, как не должны смеяться люди. — Чудо экое! Диво дивное…

— Магик, — ответил человек в грязной нелепой одеже. — Как есть магик…

— Тогда… — второй, тот, что с пищалью, её поднял. Зря. Дурбин, может, и не воевал, но знает, что пищаль сперва перезарядить надобно. А эта пустая.

Только… пищаль разбойник отбросил, вытянув из-за пояса огромный уродливый пистоль.

— Не дергайся, магик, — присоветовал другой, который тоже пистоль держал, еще огромнее и уродливей первого.

…вспомнилось, что начальная скорость полета пули такова, что остановить её способны лишь щиты не ниже третьего уровня.

А то и второго.

Никитка сглотнул.

Умирать не хотелось.

— Эй, магик, ты откудова? — разбойник, который при ближайшем рассмотрении вовсе не выглядел грозно, пистолем повел. Был он не особо высок, рыж и конопат, и глаза его синие большие смотрели без злости, с насмешкою.

— Из Китежа.

— Ишь ты… Хромой, ты в Китеже бывал?

— Уходить пора, — сплюнул Хромой, который глядел на Никитку пристально. И чуялось, что, вздумайся ему хоть пальцем пошевелить, хоть подумать о заклятьи, как пристрелят.

…а щиты у Никитки никогда-то толком не выходили.

Зачем они целителю?

— Да ладно, — рыжий с легкостью на возок взобрался. — А… драсьте, тетка Марфа! Вот и свиделися… привет, деточка, ты меня не знаешь, и я тебя не знаю. А вот батьку твоего, так очень даже…

Он сделал козу.