— Да, полковник, у вас есть полномочия, о которых вы говорите. Значит… я полагаю, вы теперь командуете хранилищем.

— Ни в коей мере, — ответил Лиленд. — Вы по-прежнему начальник хранилища.

— Но я — заключенный…

— Сэр, ваши приказы имеют приоритет во всем, если только они не противоречат моим полномочиям: гарантировать, чтобы ни одно опасное лицо — ни одно опасное существо — не покинуло Тэндер-хилл.

Альварадо недоуменно покачал головой:

— Как сказал мне Майлс Беннелл, вы прониклись безумной идеей, будто все мы здесь стали… вырожденцами.

Генерал использовал самое театральное слово, какое пришло ему в голову, рассчитывая уязвить Лиленда.

— Сэр, как вы знаете, кто-то из работающих здесь, один человек или несколько, пытался, не называя вещи своими именами, заманить в «Транквилити» некоторых свидетелей — явно в надежде, что те вспомнят события, заблокированные в их памяти, поднимут шумиху в СМИ и вынудят нас открыть то, что мы прячем. Предатели, которые, возможно, руководствуются самыми благими намерениями, скорее всего, входят в команду Беннелла и просто считают, что общество должно знать обо всем. Но есть вероятность, что они руководствовались и другими, более темными мотивами.

— Вырожденцы, — горько повторил Альварадо.

Когда полиграф был отремонтирован, Лиленд поручил майору Фугате и лейтенанту Хелмсу допросить в Тэндер-хилле всех, знавших о невероятной тайне, которую уже полтора года скрывало хранилище.

— Если вы еще раз провалите это, — сказал Лиленд, — я вам головы оторву.

Если они опять не сумеют найти человека, который отправлял поляроидные снимки свидетелям, это станет еще одним доказательством того, что гниль широко распространилась среди персонала Тэндер-хилла — не обычная человеческая гниль, а последствие необычной, ужасающей инфекции. Их неудача будет стоить им жизни.

В час сорок пять Лиленд и лейтенант Хорнер вернулись в Шенкфилд, оставив весь персонал хранилища запертым глубоко под землей. По возвращении в подземный кабинет без окон полковник получил несколько порций плохих новостей, источником которых стал Фостер Полничев, глава чикагского отделения ФБР.

Во-первых, Шаркл из Эванстона, штат Иллинойс, был мертв: это можно было бы счесть хорошей новостью, но он забрал с собой свою сестру, зятя и целую команду спецназа. Осада дома Шаркла стала общенациональной новостью из-за кровавого финала. Жадная до крови пресса будет без конца пережевывать подробности кошмара на О’Бэннон-лейн, пока тот не перестанет производить впечатления на общество. Хуже того, среди безумного бреда Шаркла было достаточно правды, чтобы привести умного и агрессивного репортера в Неваду, в «Транквилити», а может быть, и в Тэндер-хилл.