Поэтому Сэл, понятное дело, открыла дверь спальни.

Поскольку она так старательно давила все прочие инстинкты, ей удалось подавить и желание чертыхнуться.

Грейс лежала на кровати.

На ней была зеленая пижама, спала она, скрестив руки на груди, как мертвый Дракула в фильмах.

Сэл замерла. Убежать — значит наделать больше шуму, чем если просто отступить назад, развернуться и потихоньку выйти. Если только она уже не разбудила Грейс. Поэтому она решила выждать.

Грейс не шевелилась.

Вот и хорошо, подумала Сэл поначалу.

Грейс по-прежнему не шевелилась.

И не дышала.

Не может человек спать так крепко.

— Грейс? — прошептала Сэл. Никакого ответа, она повторила: — Грейс?

Ничего.

Может, она… Нет, невозможно. Да, люди умирают постоянно, Сэл это видела. Здоровые, ходят в зал, восемь кубиков на брюшном прессе, отжимаются по 430 раз. Лопнул сосуд в мозгу в три часа утра — и прощай, качок. Но мирно они не уходят. Орут. Лица перекашиваются. Скручиваются калачиком, схватившись за живот, если у них лопается аппендикс. А умерев, воняют. Мышцы расслабляются, опорожняется кишечник.

Не лежат они в позе чертового Дракулы.

Сэл подошла к постели. Взяла Грейс за руку. Потрясла.

— Грейс. Да чтоб тебя, давай, Грейс, просыпайся. — Кожа у Грейс была не то чтобы холодная, но прохладная на ощупь и немного жестче обычной кожи. Сэл похлопала Грейс по щеке ладонью. Щека гладкая, округлая, но кожа, как и на запястье, подается меньше, чем следовало бы. — Грейс? Грейс, мать твою, ты тут?

Никакого ответа.

Магия. Кто-то, непонятно как, до Грейс добрался. На последнем задании? Отложенная месть, подарочек от Руки? Еще один Перри — кандидат в пациенты?

Нет. У Грейс на шее висел крестик — без следа патины. Сэл до него дотронулась, он оказался горячим, наэлектризованным — теперь все серебро казалось ей таким, но демонов здесь явно не было. Сэл задумалась. Вот разве что они как-то перехитрили серебро. Может, и умеют.

Мать твою.