Иркезмур подошел к сотнику и, глядя сверху вниз ему в глаза, внешне спокойно спросил:

— И как? Ты нашел мертвецов?

Сотник отступил:

— Нет, вождь, мы их не видели…

— Конечно, не видели, ведь вы защищали свои дома, — издевательским тоном проговорил Иркезмур. Он быстро взмахнул топором и разрубил воина на две части.

Тот словно сноп упал ему под ноги. Толпа охнула и подалась назад.

— Кто остался командовать на перешейке? — совершенно спокойно спросил Иркезмур.

— Десятник Иркенар, — раздался голос из толпы.

— Возвращайтесь и передайте десятнику, что он теперь сотник. И без моего личного приказа перешеек не покидайте.

Воины, устрашенные расправой над их командиром, поспешили уйти.

Шаман Иркемрар не вмешивался. Оставив вождя, устало вошел в дом. Там он застал плачущую жену, окруженную тремя их дочерьми. Увидев мужа живого и невредимого, она упала к его ногам и заревела еще громче. Его ноги обняли и плачущие дочери.

Постояв и нежно погладив их по голове, шаман распорядился:

— Хватит лить слезы. Я жив. Соберите что-нибудь на стол и позовите моих братьев.

Артем сидел за столом, сделанным из бревна. Его угощали жареными утками и ухой.

— Извини, Артам, хлеба у нас давно нет, — смущенно проговорил Перхар, вождь пернов, одного из загнанных на эти кручи племен. — Вот только дичь да рыба. Еще соль, что добываем в пещерах. Обменять ее или продавать не можем, — вздохнул он. — Эти иркезы окружили нас со всех сторон.

Артем кивнул, показывая, что понимает их ситуацию.

— Вы можете спуститься к болотам. Там иркезы уже не властвуют. От моих мертвецов отгородились рвом и волчьими ямами. У них остались огороды, дома и небольшие посевы овса. Животных нет. Мои поели их. Зато можете продать соль зибрам и купить хлеб у них.

— Это хорошо, но что, если эти твари решат прийти обратно на свои места?

— Какие твари? — Артем отложил грудку утки в сторону и посмотрел на Перхара.