– Ты сам спас свою жизнь.
– Нет. – Дариус покачал головой, в голове все еще гудело. – Если бы ты не использовала свои силы на этой тахопке… а затем не разрушила туннель, они бы…
– Мы должны идти, – перебила Ларкира. – Можем восстановить все события, как только вернемся в море. Или еще лучше, когда окажемся в Лаклане и остановим открытие шахт после бала по случаю помолвки. Самое главное, что сейчас мы в безопасности; ты са…
Дариус прервал поток ее слов поцелуем. Тем, которому он сопротивлялся слишком долго.
Сначала губы Ларкиры казались жесткими, а тело напряженным, но затем она сдалась, растаяв под напором касавшихся ее щек пальцев, и ее мышцы расслабились, когда она приоткрыла губы Дариусу навстречу.
Дариус обнял ее за тонкую талию и притянул ближе. Он хотел большего. Нуждался в большем. От Ларкиры веяло теплом; ее вкус напоминал восход солнца, дарил те же ощущения, что и прогулка босиком по мягкой траве. Дариус хотел остаться с ней, навсегда потерявшись в этих ощущениях.
Жизнь Дариуса была неизменно покрыта тенью, и близость Ларкиры, ее прикосновения, прогнали тьму.
Ларкира издала тихий стон, такой убаюкивающий вздох, от которого его кожа воспламенилась, особенно когда он почувствовал ее руки в своих влажных волосах. Возможно, происходящее было следствием облегчения от того, что они оба остались живы, но Дариус не желал больше тратить и песчинки впустую, оставаясь вдали от этой девушки.
Почему он так долго ждал, чтобы сделать это?
Громкое покашливание прорвалось в их пузырь блаженства.
Ларкира отстранилась, ее веки отяжелели, глаза блестели от испытываемых эмоций, и Дариусу захотелось снова обнять ее.
– Это за что? – прошептала она.
– Не хотелось бы вас беспокоить, – раздраженно прервала Ния собиравшегося ответить Дариуса. – Но нам пора отправляться, если хотим успеть на «Плачущую Королеву» вовремя.
Дариус неохотно встал, помогая Ларкире подняться.
– Когда вернемся в Лаклан, – пообещал он. Но сам не знал, что именно обещал.
Когда они забрались в лодку, Арабесса и Ния изучали их, или, точнее, его. Они делали это хладнокровно, словно рассматривали нечто не живое. Им еще предстояло решить, стоит ли он риска.