— Эй, Марк!

Марк повернулся и увидел в одной из открытых камер мистера Шейнца с ассистенткой.

— Почему вы здесь? — удивлённо спросил Марк (землянин не подавал признаков движения, его руки беспомощно свисали вниз).

— Я всего лишь дряблый старик, а она не может убивать, — с сожалением оправдался учёный.

На месте межвидового побоища мёртвые тела превратились буквально в предмет интерьера. Кровопролитие продолжалось уже в дебрях трупов. Казалось, живых существ там было уже куда меньше. В воздухе всё ещё стоял слегка приглушённый рёв.

— Что мы можем сделать? — спросил Марк и утёр предплечьем пот со лба. — Придумайте что-нибудь.

— Их слабые места? — изрёк учёный после короткой паузы. — Все слабые места, которые ты заметил.

Марк кивком указал на заложника.

— Он нас слышит, — произнёс Марк холодным тоном.

— Плевать! Скажи мне то, что я хочу услышать. — Его глаза загорелись каким-то диким энтузиазмом. — Ну же, я видел тебя и ту картину, когда ты открывал камеры… — На фоне его речи раскатом грома в тюрьме прозвучал чей-то предсмертный вопль.

— Они… Не стреляют, когда есть риск попасть в своего.

Учёный удовлетворённо кивнул. На лице скользнула безумная усмешка.

— А ещё они больны. То есть… их органы. Они не могут долго жить и часто умирают. Об этом мне сказал ИИ. Он хотел пересадить моё сердце кому-то из «иных».

— Вот почему выживших посадили в клетки. — Учёный сам себе кивнул. — Констанция, сможешь ли ты переводить?

— Я не совсем понимаю ваш вопрос… — сказала Констанция. — Вы имеете в виду переводить с республиканского на земной?

— Именно. Я же предоставил тебе дешифровку.

— Конечно, мистер Шейнц. — Она подалась к выходу из камеры и зависла перед землянином, упершись в него безэмоциональным взглядом.

— Не сейчас. Вернись назад. К тому же тебе не надо будет смотреть ему в глаза… Марк, стань в проём камеры спиной к нам и ни при каких обстоятельствах не отпускай этого «иного».

— Но бой… — выдохнул Марк.