— Мы хотим восстановить наш дом, — продолжил Шейнц. — Сделать Землю снова пригодной для жизни.

— Земля — это могила для вашего вида. И стартовая площадка для нашего. Её не нужно восстанавливать. Её нужно покинуть.

— Но как покинешь её ты?

— Я останусь. Покинут мои дети.

— А разве мы — не твои дети?

— Нет. Вы не имеете струн, чтобы я мог говорить с вами.

— Но мы такие же, как и вы. Мы хотим принять струны.

— Исключено. Ваш вид не такой. Вы разрушаете, а мы — сохраняем.

— Нам приходиться разрушать, потому что мы видим реальность такой, какой она есть — суровой и жестокой. После принятия струн мы бы стали видеть и слышать мир таким, каким его показывали бы нам его вы, Господи. Мы бы тоже научились сохранять.

— Это не повлияло бы на ваше поведение. Из-за вашего независимого прошлого вы бы оставили за собой и независимое волеизъявление.

После этого пленник изрёк слова, наполненные каким-то эмоциональным окрасом. Впервые за весь диалог.

Констанция перевела:

— Почему ты говоришь такие вещи? Господи, разве моё мнение не независимо?

Марк издал истеричный смешок. ИИ умел думать так, как не мог ни единый человеческий мозг. Он в мгновение мог просчитывать миллиарды возможных исходов. В мгновение давать приказы своим «детям», изменять их восприятие. Но он всё же не был идеальным. Позволить одному из землян слышать свой разговор с Шейнцом? Похоже, даже искусственный интеллект имеет свои дыры в исходном коде.

— … Ты хочешь сказать, что всё, что я вижу, нереально?

Прозвучали и другие голоса. Там, в рядах вооружённых землян. Они говорили с ИИ? Или друг с другом? «Они тоже слышат разговор? — подумал Марк. — Почему ИИ его не блокирует?». Перевести их реплики представлялось невозможным — Констанция сосредоточилась лишь на заложнике:

— … Но я же имею право знать всю правду. Ты же говорил, что каждый из нас важен! — Его голос становился эмоциональным, в нём читались нотки злобы и отчаяния. — Ведь алиай не такие, какими ты их называл! Посмотри, они же хотят мира! — Заложник сделал рывок, словно забыл, что находится в цепком захвате, но Марк удержал его. — Нет, обманываешь меня ты!

И в тот момент, когда землянин произнёс ещё одну фразу, в которой, казалось, отразились все эмоции, на которые было способно это существо, Марк увидел смертоносный синий луч винтовки «иных». Громкий чавкающий всплеск приглушил голос Констанции. Перед глазами вздыбилась россыпь красных сфер.

Марк рефлекторно откинул труп заложника вперёд и посмотрел на своё тело, которое оказалось невредимым. Через секунду подняв глаза, он увидел новую бойню. Теперь это походило на гражданскую войну.