— Да, — отозвался он. — Мне кажется, я тебя уже видел. Стой, откуда ты знаешь мое имя?!

— Эйнур, это Нарэл, — расхохотался Ханок. — Помнишь мальчишку-эльфа, который сбежал из Одрелоуна? Десять лет назад! Мы тогда у Джумлака служили!

— Что?!! — вскочил с места Эйнур, изумленно глядя на эльфийку. — Быть такого не может! Там же мальчишка был, а тут… Ах ты старый извращенец! Недаром ты с ним постоянно спал!

— Умерь свои фантазии, — холодно остановила его Нинель. — Извращенец здесь только ты!

Мужчины расхохотались, а Эйнур захлебнулся от возмущения и изумления.

— Хочешь сказать, ты не трахалась с Ханоком, когда на протяжении двух месяцев спала с ним под одним одеялом? — воскликнул он.

— Я была ребенком, — заметила Нинель, вскинув одну бровь. — Мне тогда едва стукнуло двадцать восемь.

— Да, и представь мое удивление и негодование, когда я узнаю, что с нами в караване девочка-эльфийка, — вмешался Ханок, — которая еще и не хочет возвращаться в родной лес. Думаешь, я бы позволил ей спать непонятно с кем? Если бы я не взял ее под опеку, подозреваю, что уже в первую ночь ее бы изнасиловали!

— Была ребенком, — заворчал Эйнур, опускаясь на скамейку. — Почти моя ровесница!

Им принесли выпивку и еду. Подавальщица даже вздрогнула, взглянув на Гарэла, но вид командира гарнизона рядом успокоил ее, и она, откланявшись, убежала на кухню.

— Не забывай, что эльфы долго формируются, — обронил Ханок Эйнуру, подав денег женщине и проследив за ее уходом.

— Я бы не упустил шанса поиметь эльфийку, — пробормотал один из мужчин, который с жадностью осматривал Нинель. Та пододвинула к себе похлебку из рыбы и задумчиво помешала ее ложкой.

— Брон, ты просто не видел ее десять лет назад, — нахмурился Ханок. — Она выглядела как ребенок.

— И груди у нее не было, — усмехнулся Эйнур.

— Хватит уже обсуждать меня! — прорычала Нинель, и ее голос понизился. Гарэл улыбнулся — ему уже было привычно слышать рычащий голос сестры, когда она злилась. А вот люди смолкли и настороженно на нее посмотрели.

— Неприлично при девушке говорить о том, кто бы ее трахал, а кто нет, — с усмешкой произнес Гарэл, пока царило молчание. — Вы, в конце концов, люди, а не гоблины. Больше учтивости, пожалуйста. Меня зовут Гарэл. Будем знакомы.

Осуждение орка сильно ударило по совести мужчин, и они смущенно пробормотали извинения и свои имена — Брон, Эйнур и Лотир.

— Нинель, — поджав губы и уняв свой гнев, произнесла Нинель.

Ханок облокотился на стол и наблюдал, как брат и сестра быстро поглощали принесенное угощение. Видимо, они довольно долго скитались и какое-то время голодали.