Тщетно… Все изменения в природе остаток осени и всю зиму для меня прошли, как картинки, за стёклами. Когда-то я могла свободно гулять по городу, теперь я посчитала бы за счастье получить разрешение выйти на свою террасу.

Зорий всё это время был очень занят, и во дворце — делами посольства, и дома — внутренним расследованием своего отравления, которым занимался лично. Меня удивляло, что, несмотря на усталость, он приходил ко мне почти каждую ночь, но огорчало, что лишь за тем, чтобы заняться со мной любовью и сразу провалиться в короткий крепкий сон. Я могла немного поговорить с мужем лишь в те вечера, когда он водил меня в купальню, или в те редкие дни, когда он ненадолго выходил со мной на террасу и всю эту, как бы, прогулку, не выпускал из своей ладони мою руку. Обычно, весь такой разговор сводился к моим мольбам освободить меня или Дору, позволить мне, хотя бы, свободно передвигаться по женской половине и подобное этому. Зорий лишь досадливо кривился, и, вместо ответов на мои просьбы, бойко осыпал меня любезностями.

Я помню тот ясный день, в начале весны, когда в мою комнату, наконец, вошла Дора. Её появление принесло мне ощущение настоящего счастья. Ярко вспыхнула надежда. В миг нашей встречи, я была наивно уверена, что это — начало коренных изменений в сложившейся ситуации. Вообще-то, так оно и было, но…

Новости, которые принесла моя любимая служанка были впечатляющими. Даже вездесущая Кора, мои глаза и уши в этом доме, ещё не знала этого.

Прежде всего, Дора рассказала, что хозяин, наконец, выяснил всё!

Мы с Корой Дору перед собой усадили и приготовились слушать. Про расследование знали и шептались все. Не было в доме дракона или драконицы, из слуг, служащих и охраны, которого бы за последние четыре месяца к хозяину на беседу не вызвали бы. Однако, Зорий до последней минуты держал в тайне результаты расследования. Всю зиму посольство лихорадило от страха и неизвестности. Кора говорила, что Сара похудела и подурнела за эту зиму и по женской половине словно тень ходила. Да… Как ни крути, а каждый опасался стать, вольной или невольной, жертвой карающего огня дракона, даже его жена. Это ещё счастье, что я оказалась вне подозрений, так как всем было очевидно, что собирались отравить меня.

Дора словно светилась изнутри, так была счастлива, хоть и выглядела немного истощённой. К счастью, её невиновность была полностью доказана. А вот всё, что вытворяла Сара, вышло наружу. Всплыло даже то, что она специально облила кипятком невесту Арнольда, сестру Доры. Разве что, попытка утопить вторую жену, то есть, меня, не была доказана, но появились обоснованные подозрения, что она вполне могла это сделать.