— Почему бы просто не рассказать Верховному Совету о Кроне? — выпалила я и тоже сделала глоток.

Теплое вино обладало вяжущим, терпким вкусом. И отлично согревало внутренности, хотя я уже давно не мёрзла.

— Расскажи, — легко предложил Демиург. — И попроси их сравнять с землёй половину королевства, собственные дома, отменить законы, попрать свои убеждения, идеи и веру величайших правителей ради теории о вероятном спасении Квертинда.

Я пережевала кусок рулета, задумавшись. Ведь и правда — нет никакой гарантии, что икша исчезнут и Крон снова явит свою милость, если Верховный Совет низложит династию и развенчает их легенду. Это вообще казалось невероятным, противоречивым — Квертинд без почитания Иверийцев. А как же… праздник династии? И корона? Мысли сами собой метнулись к статуе семи богов, увенчанной золоченым Иверийским символом. Он всегда казался мне лишним. Одёрнула сама себя, понимая, что думаю не о том. Я была боевым магом, лидером банды изгоев, символом Ордена Крона, но никак не политиком. Задумчиво пересыпала песок в тиале, сосредотачиваясь на беседе.

— Вы ведь именно этого и добиваетесь, — вернулась я в диалог. — Уничтожить всё иверийское наследие, а вместе с ним — и большую часть королевства.

— Квертинд обречён, — не стал отпираться Демиург. — Наследие иверийской династии — это не только проблема икша, но и угнетение народа, неравенство и бесчиства правительства. Все те механизмы, созданные, чтобы ограничивать свободы и удерживать власть в руках короля. Иверийцы воздвигли их для защиты самих себя и своих тайн. Но даже это их не спасло, — он облокотился о стол, сцепил руки в замок. — Я хочу сберечь хотя бы часть королевства. На руинах построить новый Квертинд. Такой, где у детей есть родители и право выбора. Где царит единство, свобода и равенство. Мир равновесия и процветания — таким, каким его дал нам Крон. И тогда я смогу вернуть великого бога в сознание квертиндцев. Создатель достоин почитания более, чем семь его последователей. И он сам этого хочет.

С стороны поместья к нам снова шли, но это была не Марианна. Мальчишка-поварёнок почти бежал со стаканом воды в руках. Молча поставив его на край стола, он припустил обратно так, что сверкали пятки. Демиург подвинул мне воду, и я хмыкнула. Златовласка больше не решилась сама ко мне приближаться.

— Вам этого не позволят, — я хлебнула прохладной воды. — Превратить Квертинд в руины.

Не нужно было быть политиком, чтобы сообразить, как яростно будут сопротивляться те, кто мечтает хранить традиции. Ну и просто выжить.