Баэрд улыбнулся:

– Научу. Как только представится возможность. – Потом его осенила какая-то мысль. – Покушение? – обратился он к Алессану. – В горах? Не может быть!

Лицо Алессана было мрачным.

– Боюсь, может. У нее был лунный лук с прядью его волос. Очевидно, с гор снято табу, по крайней мере ради убийства.

Лицо Баэрда озабоченно сморщилось. Несколько секунд он молча сидел на коне, потом сказал:

– Значит, у него не было выбора. Ему необходимо действовать немедленно. Он ответил «нет»?

– Он ответил «да». У нас есть шесть месяцев, и он пошлет письма. – Алессан заколебался. – Он просил нас зажечь в память о нем костер, если он умрет.

Баэрд внезапно развернул коня. И сидел, неотрывно глядя куда-то на запад. Вечернее солнце заливало янтарным светом вереск и папоротник на холмах.

– Я люблю этого человека, – сказал Баэрд, все еще глядя вдаль.

– Я знаю, – ответил Алессан. Баэрд медленно снова повернулся к нему. Они молча обменялись взглядами.

– Сенцио? – спросил Баэрд.

Алессан кивнул.

– Тебе надо будет объяснить Альенор, как организовать перехват. Эти двое поедут вместе со мной на запад. Ты с Катрианой и герцогом поедешь на север, а потом в Тригию. Пора пожинать то, что мы посеяли, Баэрд. Ты знаешь расклад во времени не хуже меня и поймешь, что делать, пока мы снова не встретимся, и кого нам нужно вызвать с востока. Я не уверен насчет Ровиго – оставляю это на твое усмотрение.

– Мне не нравится, что надо ехать по разным дорогам, – пробормотал Баэрд.

– Мне тоже. Если у тебя есть другой вариант, буду рад его выслушать.

Баэрд покачал головой.

– Что ты будешь делать?

– Поговорю кое с кем по пути. Повидаюсь с матерью. После все будет зависеть от того, что я найду. Моя жатва на западе, до наступления лета.

Баэрд мельком взглянул на Дэвина и Эрлейна.

– Постарайся не дать причинить себе боль, – сказал он.