– Вот того, что ли? На кой он тебе сдался? Такой грубый, невоспитанный, розга по этому сосунку плачет. Пропал, ну и радуйся. – Ведьма подошла так близко, что я поморщилась от исходящей от неё вони. – А ты чего глаза пучишь, болезная?

– На вас любуюсь, – огрызнулась я.

– Так ты поможешь, Глэдис? – напомнил о проблеме профессор Шелтон. – Я знаю, хозяин этой земли – твой покровитель. Мне бы хотелось предложить ему сделку.

Глэдис поправила шляпу со скособочившимся париком и, томно прикрыв веки, повернулась профилем. Явно не для того, чтобы похвалиться бородавкой.

– А что мне за это будет, моя конфеточка? Я леди старой закалки, пустых обещаний не потерплю.

По старой школьной привычке я до лёгкой боли скрестила пальцы. Несмотря на откровенную чудаковатость, профессор Шелтон мне нравился, и я не перенесла бы, если бы цена помощи вышла дороже поцелуя. Давно убедилась, что у этой старухи в голове одна дрянь.

– Я найду способ достойно тебя отблагодарить, – увернулся от прямого ответа маг.

Ведьма скривилась и погрозила пальцем с длинным жёлтым ногтем:

– Пока будешь искать, я опять тебя потеряю. Знаешь, сколько я таких повидала? У-у-у, звёзд столько на небе нет. Один даже жениться на мне обещал, а его саблей на войне убило. Разве не подло с его стороны?

– Невообразимо подло. И всё же, Глэдис, я очень спешу. Мой мальчик в большой беде, и если я его не спасу, то от горя утоплюсь. Или повешусь. Или дам себя съесть западному шипогриву, я ещё не решил. Глэдис, моя жизнь в твоих прелестных ручках!

– Ай, дурашка, – захихикала ведьма. – Так и быть. Просто отдай то, что лежит у тебя в кармане, и будем в расчёте.

Фух! Всего-то. Радуясь, что профессору Шелтону придётся расстаться с носовым платком или другой мелочью, я разжала онемевшие пальцы.

Маг вытащил из кармана брюк крупную улитку и протянул её ведьме. Та пощёлкала языком.

– Как не стыдно обманывать даму, господин чародей. Отдай то, чем дорожишь, а не то, что только что ползало у нас под ногами.

Будь я драконом, заревела бы на всю округу от отчаяния. Кто бы мог подумать, что Глэдис ещё гаже и хитрее! И что же такое есть у мага, что он не хочет отдавать даже ради своего Криспи?

Профессор Шелтон даже если и растерялся, то виду не подал.

– Больше всего на свете я дорожу любовью, – с чувством изрёк он и поцеловал раковину лениво шевелящей рогами улитки. – И я отдам тебе частичку своей любви.

– Ах, плут, ах, плут. – Глэдис жеманно приняла подарок. – Я повешу раковинку на цепочку и буду носить на шее. Как настоящая дама сердца.

Улитку было жаль, но мужа мне было ещё жальче.