Нелли вскрикнула.

– Как больно… – Пальцы вцепились в Александра.

Придерживая за макушку и хватая за подбородок, Александр приподнял голову Нелли и обратил ее взгляд на себя. Только Нелли было не до обеспокоившегося Александра: вырвавшись и посмотрев себе за плечо, она сдирала с себя рубашку.

Мучиться долго не пришлось: одним уверенным движением рук Александр освободил ее от ткани, оголяя верхнюю, пострадавшую часть тела.

– Что там? Говори! Это он, да? Это он? – Ей необходимо было знать. Она должна была узнать! – Ну же, не молчи! Здесь есть зеркало? Да откуда же здесь зеркало… Это он? Я хочу его видеть.

– Да, это он, – бесстрастно подтвердил Александр, осторожно дотрагиваясь до зудящей лопатки. – На тебе знак. Знак ferus. Подожди.

Александр встал и вышел из комнаты, но уже скоро вернулся, держа что-то в руках. То были куски поломанного зеркала: два осколка, поцарапанных и с виду старых, каждый размером в две вместе сложенные женские ладони.

– Ты шутишь? – Нелли засомневалась. – Нельзя смотреться в разбитые зеркала, это к несчастью.

– Я не верю в приметы.

– А я верю.

Александр навис над Нелли.

– На тебя едва ли не каждый день сыпется по несчастью, ты что же, постоянно разглядываешь разбитые зеркала?

Однако ж убедительно, но…

– Ладно, только быстро.

Она удостоилась сухого взгляда.

– Выпрямись.

Присев перед ней на корточки, и отведя бретель бюстгальтера в сторону, один из осколков Александр приставил за ее подрагивающую спину, слегка отстранив от «татуированного» плеча, а второй, по форме напоминающий трапецию, разместил на уровне ее глаз, позволяя самой маневрировать его рукой под нужными ей углами.

– Он такой же, – сказала Нелли, зачарованно разглядывая глаз. Наконец-то увидела его, долгожданный знак, ставший символом ее внутренних изменений. – Такой же, как на твоей руке. Только… только…

– Неграфический.

– Да, словно вырезанный.