В последний раз я видел оборудование для
Это было удивительно. Даже в то мгновение ужаса и незнания память подхватила меня и унесла в прошлое, туда, где кончилась моя невинность. Где я впитал в себя Песнь. Моим образованием после родителей занимался Соламэн, но повзрослел я в одном из этих гигантских герметичных лож, куда можно удалиться от мира, чтобы уснуть, или подумать, или поплавать среди фантазий миллиардов других людей.
Эти две капсулы отличались от стандартных не только способностью вставать вертикально. Большинство других были гладкими, точно коконы, с петлями на одном боку и сделанными из металла. На этих были едва заметные контуры стилизованных бедер и коленей, рук, плеч и ступней. Над плечами верхушки капсул были темными, выполненными в виде шлемов с визорами.
Нет, я ошибался. Это были не просто украшения. Я с ужасом увидел, что визоры были полупрозрачными. И, как полумесяц в ночном небе, за каждым из них проглядывало чье-то лицо.
Тридцать один. Рейзер
Тридцать один. Рейзер
Рейзер смотрела на ПравдивыйРассказ. Теперь, когда Бейл был на самом деле мертв, история выглядела ничтожной. Уцелев в канализации, он стал казаться бессмертным.
Она чувствовала себя опустошенной, ручка была слишком легкой и незнакомой. Как будто не существовало никакой реальности, стоившей описания.
Рейзер отняла руку от страницы, оплакивая всеобщую безнадежность, оплакивая смерть Бейла, а потом утерла глаза.
Все не безнадежно. Должен быть выход.
Улицы в этой части Форпоста освещались плохо, а дороги были разбиты. Рейзер заметила, как в дыру в мостовой занырнула крыса; во рту у нее что-то шевелилось. Повсюду буйно росли сорняки, а немногие фонарные столбы перемежались с умирающими деревьями. Видимо, паксеры не так много зарабатывали, чтобы жить где-то еще. Как писатели. Она миновала небольшой ряд магазинчиков и пунктов выдачи, группу ремонтных ларьков и один бар. У бара она едва не остановилась. Было холодно, и только она шла по улице пешком. Мимо пронеслись несколько стремглавов, один развернулся на месте и стал кружить около нее. Рейзер прижала куртку рукой, чтобы ездок заметил рукоятку пистолета, и он унесся прочь под рев движка.
Дельта жила в ячеечной многоквартирке – металлическом конструкторе, почти не модифицированной версии стандартной комплектации, которую Рейзер встречала – и в которой жила – по всей Системе. В подъезде воняло. Подошвы прилипали к лестнице. От других ячеечников этот отличали только камеры, поскрипывавшие, когда объективы поворачивались, отслеживая ее путь по коридорам. Это напоминало Рейзер о старом-старом немом фильме, который она видела в архивах, о покрытых царапинами кадрах со стеной, по которой тянулся ряд живых рук с факелами, освещавшими героине путь по мрачной галерее. Но здесь магии не было, и уж точно не было героини.