Пайрева села. Я видел только ее силуэт.
– Алеф, ты же не веришь…
– Нет! Конечно же не верю. Но
– Может, он видит в тебе агента Бога. А может, перестраховывается и полагается еще и на тебя, а не только на этого бога.
– Даже не
Она коснулась моей щеки теплой чашей ладони.
– Алеф, ты уверен, что ты не верующий?
– Пайрева…
– Я шучу. – Она поцеловала меня и скрылась под вздыбившимся одеялом.
– Так что там полно семян? – спросила она приглушенным голосом. – Во мне так никакого семени нет. Почему бы нам не исправить это прямо сейчас? А остальное попробуем исправить с утра.
КлючСоб 35: исследования Пеллонхорка
Утром нам возможности не представилось. Пеллонхорк послал за мной циклолет, и меня отвезли прямо к нему домой. Пилот отказался объяснить мне почему.
Я не был в этом доме уже давно. Посетил большую вечеринку в честь того дня, когда до особняка наконец-то добрался щит, но с тех пор – ни разу. Щит так и не зашел дальше боковых и задней стен. Пеллонхорк ему не позволял. Только фасад его дома соприкасался с цивилизацией. Задняя часть выходила на дикую местность.
Посадочная площадка располагалась с дикой стороны дома. За ее почерневшим и растрескавшимся крепбетоновым покрытием на несколько сотен метров протянулось подобие сада – сада, где росли волокнистая трава и деревья с изогнутыми в агонии стволами и похожими на резиновые лопаты листьями. Там были подернутые дымком пруды, алые булыжники и осколки опалесцирующего камня, и, хотя щит до сада не доставал, он был укрыт тонкой сетью из паутинной стали, чтобы удержать внутри скворбелок и скучаек, ворлов и ежужелиц, и комараков, которые ползали, бегали и летали в постоянной погоне друг за другом. Из-за сети создавалось впечатление, что сад принадлежит какому-то другому измерению. Визги и крики порой звучали почти по-человечески, и время от времени я по прилете был свидетелем того, как стая животных дерется из-за какой-то добычи.
В этот утренний час площадка была в глубокой тени дома. Пока пилот заходил на посадку, я осмотрел стоявшие под нами машины. Ничего, размерами подобного «Дарвину». Циклолет взбаламутил воздух, и ограждение заколыхалось, а сад за ним расплылся и восстановил свои очертания. Одно из животных покрупнее встало и посмотрело на меня. Из его пасти что-то свисало.
Пеллонхорк встретил меня у двери, небритый и взбудораженный.