Манька открыла дверь и отпрянула назад.

Лестница болталась в воздухе, но отойти от двери она не успела: изба как раз нагнулась над новорожденным колодцем, чтобы получше его разглядеть. Через открытую дверь Манька выпала и полетела вниз с высоты двадцати метров… Ноги у изб были длинные, и это она еще присела!

Спасло ее чудо… Или Дьявол, который чуть замедлил время, как в болоте, когда она увидела посох, который проваливался в ил – она перевернулась в воздухе и приземлилась, как он ее учил, прокатившись кубарем по земле и растянувшись плашмя.

Дьявол согнулся пополам, сжимая живот от хохота, тыча в нее пальцем…

Манька, убедившись, что ничего себе не сломала, тоже захохотала, сначала мелко, потом громче, потом надрывно гогоча. Изба изменилась в окнах и бревна у нее покосились. И Дьявол тыкал пальцем уже не в нее, а в избу…

Новорожденный колодец был совсем маленький, в диаметре на длину руки от плеча. Бревна, покрытые росписью, едва достигали в толщину размера жерди. Зато родниковая вода – чистая, прозрачная, уже лилась тоненькой струйкой через край.

– Вырастет быстро, – заверил Дьявол, похлопав колодец по перекладине. – Очень кстати, когда полезешь в огонь. Надо прокопать канал и вырыть водоем…

Манька замерла, услышав про огонь, хотела что-то сказать, но рот ее так и остался открытым. Дьявол вставил ей челюсть в исходное положение, принес лопаты. Одну вручил ей, второй снял дерн и обозначил будущее озерцо. Избы, заметив намечающиеся раскопки, сразу заинтересовались, и через пять минут Маньке и Дьяволу осталось лишь выровнять и уплотнить дно будущего водоема, укрепив береговую насыпь галькой и камнями, которых тут было предостаточно.

По случаю рождения колодца устроили праздничный ужин, но за столом Манька оставалась задумчивая и молчаливая. Человеку нельзя залезть в огонь и не умереть, а умереть от ожогов исстари считалось мучительной смертью. Многие люди после ожогов искали смерть полегче. Конечно, живая вода могла продлить ее мучения и вылечить, но кто вытащит ее из огня?

Спала Манька как угорь на сковородке, снилось ей всякое: черти, оборотни, пожары и наводнения, то она проваливалась во тьму, то сидела на двух аршинах, охраняя свою землю и с тоской наблюдая, как за кладбищенским забором проносятся железные колесницы, с запертыми внутри лошадями, в небе пролетают железные птицы и драконы, похожие на змея с перепончатыми, как у Дьявола, крыльями, и она никак не могла перелезть через забор, чтобы дойти и помешать избам есть блевотину и фекалии, пасущимся у дворца с высокими башнями, которые охраняли драконы. Она просыпалась, ворочалась, кляла себя за то, что не может уснуть, и только вроде бы заснула без снов, как Дьявол заставил ее подняться виртуальным пинком, которым умел поднять только он, не утруждаясь уговорами.