– Маня, разве ты еще не поняла, что в них говорит не сознание, а те, кто вскрывал человеку череп, чтобы добыть глаза и уши? Это тело, которое забрали у проклятого человека и распоряжаются им. Вынешь его из огня – и вернешь сознанию, которое заперто в темницу. Как только огонь костра лизнул его, сознание как бы умирает, а нечисть празднует, и праздная лижет молчаливое сознание, пока огонь набирает силу. Исторгла нечисть свой огонь и умолкла – сознание вздохнуть попыталась, пискнуло, и снова исторглось пламя из костра, чтобы убить его. Оно горит точно так же, как ты. Но сознание имеет огромную силу против смерти. Здесь его скорее пьют, чем убивают. Это не Ад – это безобидная на него пародия. Мученик, конечно, мучается, но мука не настолько умножена, чтобы выдавить его в Бездну.

– А почему одно огонь убивает, а другое лечит? Мы на огне и кушать готовим, и земля им согревается…

– Это такое свойство огня неугасимых поленьев: лечить землю, – объяснил Дьявол. – Сознание проклятого обманом стало для земли, оно как враг. Не столько огонь, сколько земля выдавливает его. Огонь делает все, о чем попросит земля. И как только сознание подало признак жизни, огонь начинает его выжигать, замолчало – огонь начинает восстанавливать землю. Если бы проклятый поднялся, и смог бы уладить отношения с землей, он бы, конечно, умер, но пришел бы в землю, которая исцелит все его раны. Но разве он поднимется, если голосит о том, что не стал вампиром?

– А как огонь вампиров убивает?

– У вампира нет своей земли – сжечь его огню проще простого. Земля, в которой неугасимое полено проросло живым деревом, не враг тебе. Дерево всегда будет помнить, что именно твои руки посадили его. И если ужас придет, огонь исторгнется, чтобы поджарить вампира. В сердце вампира – энергетическое яйцо, и как бы вампир не старался украсить себя, истинный свет неугасимого огня не найдет той субстанции, где бы смог спрятаться. Яйцо разве смогло бы срастись с огнем? Вампиры копают могилу себе сами, когда думают, что можно обмануть меня и землю.

Кострам не было конца. Но Манька заметила, что пространство чуть изменилось, как в подвале, когда она убирала трупы. Оно стало меньше, и стены сдвинулись.

И еще один день прошел.

И только к концу третьего дня, наконец, правое помещение от входа было освобождено от нечисти. Манька с удивлением поняла, что у избы есть маленькая не то кладовка, не то комнатушечка с небольшим оконцем для света.

– Это мы это ей?.. – разинула она рот, обозревая светелку.

– Ну, разве гость должен видеть, как хозяин спит или думу думает? – хмыкнул Дьявол в ответ. – Раньше, в незапамятные времена, в таких избах жили дружной семьей. Человеку положено и гостя принять, и самому остаться не ущемленным. Если бы зажила изба спокойной жизнью, стала бы тучной. Но где гарантия, что завтра не придется бежать от оборотней, или вампира? А тут, знаешь ли, лишний вес себе в убыток! Если рассматривать избу, как курицу, то мы почистили ей одно крыло. Осталось почистить второе.