– Хоакин же велел тебе не попадаться ему на глаза!

– Да, поэтому я буду гулять там, где он меня не увидит.

– То есть там, где запрещено? – Адель приняла укоризненный вид, но не продержалась и минуты: – Одобряю! Главное, свадьбу не сорви. Хотя это было бы весело…

Диего фыркнул и махнул мне рукой. Бросив напоследок что-то о том, что Аделаида присмотрит за нами, он сорвался с места. Даже при всем желании я не успела бы остановить его. Оставалось лишь надеяться, что в попытке добраться до истины он не утащит на дно своих археологических раскопок нас самих.

– Исаак, ты слышал, что сказала Адель? – спросила я после того, как та, выдав нам инструкции, ушла следом за Диего. – Она хочет, чтобы ты помог ей выстругать какую-то там статую Сантимисы, а она взамен подкрутит твой протез, чтобы он больше не скрипел. Так что готовься: Адель зайдет за тобой через полчаса. А я пока пойду поброжу. Предупредишь Коула? – Наспех сменив шелковую юбку в пол на юбку покороче, которую было не так жалко заляпать в процессе моих исследований, я запихнула в глубокий карман смартфон и обломки про́клятого ошейника. – Хочу осмотреться и, как всегда, сунуть нос в чужие дела.

– Хорошо. Главное, смотри, чтобы его не оторвали, – пробубнил Исаак, прижимаясь щекой к холодному паркету. – А то носик у тебя хорошенький, прямо как у Виви…

Исаак закрыл глаза, оставшись лежать на полу в позе морской звезды и набираясь сил перед тем, как за ним вернется Адель, чтобы припахать к работе. Может быть, Хоакин и хотел, чтобы мы покорно отсиделись до вечера в заброшенном шале, но, как и Диего, я не могла упустить возможность доставить ему неприятности. Да и, в конце концов, когда мне еще доведется посмотреть изнутри на ковен, поклоняющийся самой смерти?

Вместо того чтобы следовать тому же маршруту, который проложила для нас Адель, я завернула за угол шале и решила пойти окольными путями, которыми ходили местные. Каждый из них был при деле, словно шестеренки отлаженного механизма. Все суетились, носили какие-то вещи: ящики с мескалем, бочки с засоленными овощами, стулья, связки душистых трав, вешалки с национальной одеждой… Конечно, такая суета была мне понятна: свадьба Верховного всегда великое событие для всего ковена. Во имя него здесь трудились даже дети: сбившись в маленькие стайки, они сидели прямо на земле, перемазанные краской, и что-то усердно рисовали.

Стоило мне дойти до того самого вертела с жарящейся кукурузой, как браслет на моем запястье снова чуть не разорвало.

– Ох, ладно, выходи! Только пообещай не воровать свадебные блюда. Это невежливо! – напутствовала я, юркнув в заросли акаций подальше от посторонних глаз и выпустив неугомонного шеду на волю. – Ты помнишь свое задание? Ты должен найти какие-либо упоминания об Эхоидун или Анхеле Де’Трасте…