— Я надену кольчугу, — сказал запыхавшийся Юл, — и шлем, чтобы быть похожим на аврамита, а ты не забудь про кружку с зерном!

Хона подбежала к Саре Девятой, сняла с нее суму, потом, чуть поколебавшись, забрала и небольшой ножик. Им она разрезала юбку сзади и спереди, обмотала ошметки вокруг ног, получилось подобие брюк.

— Я не рабыня, чтобы в платьях ходить, — пробормотала байкерша и побежала за кружкой.

Кроме кольчуги и шлема, Юл снял также с покойника меч. Хона ограничилась только мечом, забрав его у Иеровоама.

— Акинак хоть и короче, но привычней, — заметила девушка.

— Жаль без лопаты остался, — сказал парень, глядя на извивающегося от боли каплана.

Когда Юл и Хона оседлали лошадей, они заглянули друг другу в глаза.

— Я хочу плакать от счастья, но не буду, — сказала байкерша.

— Видишь, получилось так, как мы задумали, — младший правнук улыбнулся, — потому что правда за нами, и она внутри нас. Мы изменим мир, Хона, потому что сами изменились. Потому что правда за нами.

Парень и девушка пришпорили белых лошадей и помчались прочь от осиного гнезда, где пробыли в плену почти год.

Гексаграмма 61 (Чжун-фу) — Внутренняя правда

Истинно близкий человек — это тот, для кого ваше сердце открыто

После того, как Ури нарядился кольчужником, он, распрощавшись со Степой, отправился на восток. Байкер ехал на почтительном расстоянии от дороги, ведущей в Богополь, чтобы ненароком не пересечься с кем-то из местных жителей. Ближе к вечеру он достиг цели. Вдали на невысоком, почти незаметном холме виднелось городище огороженное высоким частоколом.

— Да уж, — пробормотал Ури, — эту деревню с налета не возьмешь. Да это и не деревня вовсе.

До самых сумерек байкер следил за редкими людьми, конными и пешими, покидающими Богополь или, наоборот, едущими или идущими в его сторону. С наступлением темноты Ури, отъехав на пару тысяч шагов на север, спрятался в небольшой балке. Весна только наступала, и ночи были холодные, но байкер, опасаясь, что его заметят, не рискнул разводить костер. Отужинав несвежим мясом, он мерз до самого рассвета, лишь изредка проваливаясь в дрему и надеясь на чуткий слух байка. Если где-то по близости окажется хищник, лошадь разбудит.

Ранним утром Ури вернулся к слежке. Он обустроил удобную лежанку в зарослях степного миндаля на небольшой возвышенности. Бессонная ночь давала о себе знать, и байкер то и дело клевал носом. Когда солнце полностью выглянуло из-за горизонта, стража отворила западные ворота Богополя. Первые часы ничего не происходило. Вообще ничего. Несколько человек покинуло городище, да всадник с древком, к концу которого была прикреплена красная тряпка, примчался со стороны Тагана, перекинулся несколькими фразами с караульными и въехал внутрь.