— Ох уж эти детоньки, — мышцы на лице Сары расслабились, она улыбнулась, отдала приказ Иеровоаму и седоусому воину:

— Ты и ты, идите с сыном господним.

Хона осталась стоять на коленях спиной к Саре, кольчужнику и саблезубому каплану. Она поставила на землю кружку с зерном и из левого рукава аккуратно вытащила остро заточенную арматурину длиной с ладонь.

Когда Юл и два сопровождающих его воина оказались за кустами, парень попросил:

— Славные воители Богополя, отвернитесь, пожалуйста.

Иеровоам не удержался, с уст его слетел смешок, за что он тут же получил подзатыльник от седоусого. После того, как кольчужники отвернулись, парень, не снимая штанов, сел на корточки и принялся кряхтеть. Он потрогал лезвие, убедился, что лоток по-прежнему остро заточен, затем бесшумно поднялся и произнес скороговоркой:

— Сейчас-сейчас, славные воители, еще немножко.

Иеровоам вновь прыснул смехом. Седоусый, стоявший чуть ближе к Юлу, ткнул чересчур расшалившегося юнца кулаком в спину.

Младший правнук взял лопату, у самого основания черенка, будто это был нож, в два шага оказался возле седоусого, резким движением поддев пелерину, оттянул ему голову и молниеносно вспорол горло. Воин, прежде чем повалиться, издал громкий булькающий звук. Откинув малую боевую лопату, Юл выдернул копье из рук падающего и приставил его к кадыку оглянувшегося Иеровоама.

— Тихо! — скомандовал младший правнук. — Ров, я даю тебе шанс уйти с нами. Ты не плохой, не такой, как другие. Повернись ко мне, бросай копье и подними руки.

Иеровоам торопливо выполнил приказание.

— Что ты наделал! — прошептал он, губы его дрожали. — Ты грешник. Элохим отправит тебя в ад…

— Вы хотели принести меня в жертву, — перебил юнца Юл, — думаешь, я не догадался?

— Но это счастье, умереть во славу господа. Ты попадешь на винные берега, и сотни красавиц окружат тебя…

— А если бы тебя захотели принести в жертву?

— Я бы согласился, — Иеровоам закивал головой, — согласился. Нельзя перечить Элохиму! Иначе не попадешь в рай.

— Послушай, вы считаете, что главный над всем Элохим, у нас в деревне молятся Божьей Четверице, а в племени Хоны, которую вы называете Ревекой — небесным коням. Нет истины наверху, она здесь на земле, в нас! Остальное — лишь выдумка, чтобы подчинять глупцов.

— А разве ты и Ревека не…

— Нет, мы из разных племен, мы вам врали целый год.

— А как же игра, в которой по молитве побежда…