Теперь бояться поздно. Страх — истинный страх — возникает при осознании неизбежности, когда ты в точности знаешь, что будет. Возникает и исчезает, растворяясь по мере приближения причины страха. Они же вдвоём, они тогда и правда не знали, что их ждёт дальше. Им если и стоило бояться, то этой самой зловещей неопределённости. Её так просто отбросить прочь. Достаточно попросту смириться.

Им нужно было во что бы то ни стало остановить творящееся на Муне, прекратить хаос Блокады.

И они знали, как это сделать. Хуже уже всё равно не будет.

Кора и Лилия протянули друг к другу ладони и впервые ощутили это прикосновение. Прошлого и будущего, двух частей некогда целого. Лилия Мажинэ в тот миг на мгновение снова воссоединилась, пусть и в виде слабого эха прежней себя.

Когда-то она погибла, исполняя волю Ромула. Сегодня она возродилась вопреки этой воле. Он явно планировал запереть их обеих на Муне, вдали от того, что творилось сейчас в Поясе. Что ж, на этот раз всё пойдёт не по его плану.

Бунты утихли в тот же день.

Люди перестали носиться с криками между гермопереборками, прекратилась стрельба, начали разбирать баррикады, понемногу возвращалось нормальное жизнеобеспечение и поставки пищи из биореакторов.

Спустя полмесяца было восстановлено паромное сообщение со станциями и гало-орбитой.

Лилия улетела первым же рейсом, её лицо было черно от нехороших предчувствий. Она уже знала о сходе Цереры с орбиты. Но ещё не понимала, чем всё это кончится.

Кора же осталась на Муне, следить за тем, чтобы люди вновь не вцепились друг другу в глотки, теперь, после того, как они с Лилией спели одну на двоих Песню Глубин, она иначе стала смотреть на человечество. Нет, оно не нуждалось в том, чтобы его вели куда-то, тащили за шиворот к великой цели. Но уберечься от ошибок ему самому бывает ой как непросто. И где та тонкая грань между апатичным рабством и абсолютной свободой, где сокрыта тайна чудесного баланса, ведущего к оптимизации всеобщего блага и достижения всеблагого счастья, в этом и состояла главная тайна, главный объект исканий для таких, как Кора.

В любом случае, покинуть Муну сейчас, в ожидании грозных событий, приближающихся из дальнего космоса, она не могла. Она справится, обязательно справится.

Так и случилось.

Когда на Матушку, несмотря на все усилия по коррекции его аномальной орбиты, рухнул первый обломок Цереры, казалось, вся Сол-система пошла вразнос. То, что творилось на Муне во время чёрных дней Блокады, только стократ более бесконтрольно, начало твориться по всей Матушке, по всей Красной, по всем внешним трассам.