Нет, он не хочет привыкать. Он ни к чему не хочет привыкать. Не может себе этого позволить! Когда реконфигурация дойдет до конца, он потеряет соединение с g.A.I.a., а вместе с этим и все свои способности. Станет обычным элиминированным, который останется здесь навсегда. Что-то нужно было придумать. Насыщение может длиться две недели, может и дольше. Есть еще время.

Он ел в одиночестве, окруженный людьми. Тут не было друзей, не было знакомых. У него их вообще не было, разве что знакомыми можно было назвать Вольфа и его одинаковых лысых солдат. Он попал в Межуровень недавно, а людей вокруг было слишком много. В конце концов, ему это было не нужно. Цель только одна. Нужно было сделать карту и систематически искать…

— Устал?

Еремия. Да, вот его знакомый. Точно не друг.

— Я печатал деньги, — задумался он. — Или это было вчера?

— Это без разницы. Доешь и пойдем. Есть работа.

Взгляд Харпада направился куда-то над головой Еремии.

— О нет, приятель. — Старик покачал пальцем. — Мне не нужны поправки. А вот другие заждались.

Харпад случайно скинул миску с недоеденной кашей. Хлюпнуло на штанину. К еде уже подбирался крысопес. Харпад отскочил. У него были трудности с привыканием к чему-то, что двигалось и не было человеком. Или машиной. Сама концепция существования животных казалась ему странной.

Еремия шел медленно, шаркая ногами. Харпаду стало его жаль. Интересно, если бы не этот старик, он вообще ходил бы кодировать? Что делал бы Вольф, если бы кодировщик не появился? Работники ждут, кодировщик не приходит. Что тогда?

Они уже шли по ступенькам, разговоры не имели смысла. Пока есть Еремия, кодировщик придет.

Маленькая комнатка с звуконепроницаемыми стенами, стул кодировщика, снаружи столпотворение ожидающих. Это напоминало очередь к знахарю. Он видел когда-то нечто подобное в архивных фильмах до Перемен. Но тут никто не болел. Люди были бинарными машинами. Или жили, или умирали. Не было болезней, потому что наноБ могло все вылечить. Здоровые зубы, здоровая кожа, здоровое сердце, здоровое все. А если наноБ не могло вылечить человека, оно его отключало. Быстро и безболезненно. Единственные болезни, которые появлялись в Межуровне, это болезни разума.

Еремия исчез, как всегда. Неважно, Харпад и так знал, что ему делать. Или не знал, но и так это делал. Ему не надо было никого касаться и закрывать глаза. Не нужно было даже сюда приходить. Он был здесь, чтобы придать ритуалу серьезность. Люди подходили, садились перед ним, он клал руки им на голову, закрывал глаза и присматривался к зеленым цифрам, которые кружили над их головами. Когда он закрывал глаза, люди исчезали. Цифры — нет. Может, закрытие глаз помогало? Он не знал, что делал. Однако его работа была эффективной. Он всматривался в эти цифры, переставлял и прекрасно знал, когда не нужно больше переставлять, потому что работа окончена. Так, как и сказал Вольф: «Тебе не нужно понимать, только делать». Он сказал это неделю или две назад.