— Кто? — спросила она автоматически, хотя знала ответ.

Лысые не имели официального названия, хотя были постоянным явлением в Межуровне. Она не помнила, чтобы кто-то о них говорил или называл их.

— Знаешь такую поговорку: ночь темнее перед рассветом? — сказал дядя. — Если сама пойдешь к ним, то ничего тебе не сделают.

— Посижу несколько циклов дома, они забудут.

— Не забудут. Поверь мне, это единственный выход, чтобы избежать наказания. — Он погладил ее по голове. — Они поправят тебе кое-что в голове, и все.

Марыся села на матрасе и свесила ноги. После вчерашнего бега у нее болели икры.

— Зачем? — спросила она.

— Придешь добровольно. Это единственный способ.

* * *

Дядя проводил ее сюда, но не захотел с ней войти. Может, не был уверен, что его план сработает. Когда ей это пришло в голову, было уже поздно уходить. Она сидела вместе с другими на полу, под стеной, за которой что-то происходило, но она не понимала что. Люди входили с минутным промежутком в одни из нескольких дверей. Детей она не заметила.

Лысых тут было больше, чем где-либо в другом месте. Несколько стояло при входе в Крепость, на лестнице, что вела на третий этаж, и в коридорах она насчитала около пятнадцати. Двое следили за лестницей, по которой она вошла. Она даже не собиралась проверять, выпустят ли они ее. Сейчас единственным способом выбраться отсюда было пройти через одно из помещений за стеной.

Нет, дядя не привел бы ее сюда, если бы подозревал, что она пострадает.

Никто не вызывал следующего. Тот, кто должен был войти, просто это знал. Когда пришла ее очередь, она тоже это ощутила. Подошла к третьим дверям. Это была информация, внушенная Зовом. Она нажала на ручку и молча зашла.

В небольшом помещении стоял только один стул, а стены были звукоизолированы для спокойствия. Всё, включая пол и потолок, было оббито мягкими коврами. Даже двери. Марыся аж задохнулась от удивления. Она находилась в самом тихом месте в Межуровне.

Мужчина среднего возраста посмотрел на Марысю.

— Первый раз, — сказал он.

Показал ей на стул, хотя это было не обязательно, она и так знала, что должна делать. Она села, он приблизил руки к ее голове. Тогда она впервые увидела цифры. Нет, правильнее было бы сказать, она их почувствовала. Закрыла глаза. Ряды чисел текли от рук кодировщика к ее голове. Она не знала, зачем он держал так ладони, ведь это не имело никакого значения.

Что-то внутри нее бунтовало против цифр, хотя она понимала их, знала, для чего они нужны. Они должны были убедить ее брать трофеи и нести в нужное место. Ничего подобного! У нее есть свои цифры, и она не хочет чужих! Она собрала их все и выбросила в никуда. Тогда пришел шок. Не материальный, хотя она так его ощущала. Сорвалась со стула. Ошеломленный кодировщик встал с пола. Минуту он приходил в себя. Посмотрел на Марысю с удивлением и с испугом.