Сел на теплой трубе вентиляции и закурил сигарету. Почему ему раньше не пришло в голову, что можно просто так выйти, сходить куда-нибудь и посвятить несколько минут жизни ничегонеделанью. Он присматривался к людям, и внутри него царило спокойствие.

— Привет. — Девушка улыбнулась ему.

— Привет.

Он предложил ей пачку сигарет, но она покачала головой. Она нравилась ему, хотя они виделись всего два или три раза. Но, несмотря на это, у него было впечатление, будто они знакомы очень давно.

Она подала ему банку, замотанную в ткань. Он выбросил и затоптал наполовину выкуренную сигарету. Из-под серого материала виднелась оранжевая поверхность банки. Что было внутри? Он открыл банку, понюхал и немного выпил. Напиток был сладким и пенистым. Он откуда-то знал этот вкус.

— Вспомнил уже?

* * *

Алкоголь был радостью жизни, позволяющей забыть обо всем, даже о визите в Крепость Вольфа. Он переживал об этом после каждого пробуждения. Потом шорох банкнот превратился в звяканье стекла, и все заботы исчезали в море алкоголя. И так каждый день. Это была красивая жизнь. Без голубого неба над головой, ну и насрать. Чего еще можно было желать? Не помнишь тяжелой работы, спишь во время нее или забываешь, и никто не имеет к тебе претензий. Чувствуешь усталость, твой организм, твои мышцы ее чувствуют, но сознание остается нетронутым. Достаточно чистым для того, чтобы уметь развлекаться. В море алкоголя. А что еще остается, когда нет неба над головой?

Край сумочки с деньгами был пришит над бедром. Не привязан, а именно пришит, как у всех. Это в определенной степени гарантировало безопасность. Непробужденных никто не трогал, потому что каждый сам через половину или четверть цикла будет непробужденным. Правовой обычай. Срабатывал часто, но не всегда.

Уже несколько дней в пассаже было больше лысых солдат, они кого-то искали, не обращали внимания на мелкие кражи.

Для тех, кто крал у непробужденных трофеи или деньги, был особый круг ада. Несмотря на это всегда находились те, кто хотел перехитрить систему.

Трофеи он отдавал еще во сне. Тогда получал за них оплату. Независимо от того, что приносил, получал тысячу злотых, одну банкноту с Коперником. Это мог быть никому не нужный предмет, а мог стоить целое состояние. В этом заключалась справедливость, ведь никто не знал, что будет производить в следующем цикле.

Единственным следом после принесенного трофея были деньги в сумочке. В памяти следов не было.

На этот раз не было и денег. Пальцы потянулись в сумочку, но там было пусто. Он нервно потер лысину.

— Я завтра заплачу.