Очевидно, портрет был написан именно таким образом, чтобы поменьше выделяться среди толпы мужчин, окружающих Императрицу в галерее — и в истории государства.

— Да, — я сообразил, что Шаэ всё ещё ждёт ответа. — У одного из Рожеро пару столетий назад не было сыновей…

— У Рожеро-Молчальника. — От затемнённой стены впереди отделилась тень. — И ему наследовала дочь, ставшая единственной за все времена женщиной на императорском троне. Пока — единственной…

Фигура ступила вперёд, окунувшись в слабый свет факелов, и передо мной с Шаэриэнн оказалась «орка» — та самая, с которой я танцевал гратту некоторое время назад…  Но теперь шлема, заменяющего маску, на ней не было, и её лицо было полностью открыто. Выступив на свет, женщина остановилась прямо под картиной, и мы замерли, поражённые: сходство с белокурой красавицей, изображённой на портрете, было потрясающим. Только волосы в отличие от длинных локонов Береники были подстрижены коротко, напоминая пажескую причёску, да глаза цветом походили не на фиалку, а на безоблачно-голубое небо…

Наконец я с запозданием понял, кого вижу перед собой.

— Ваше Высочество…  миледи Тира, — я почтительно склонил голову, приложив руку к груди.

Шаэриэнн, подобно статуе, неподвижно застыла за моим плечом, широко распахнув глаза.

— Не нужно имён, — остановила меня красавица, сполна насладившись нашим замешательством. Изящно очерченные губы тронула уже знакомая мне улыбка…  — Вас ждут. А я — провожу.

Галерея с портретами осталась где-то позади. Дочь Императора вела нас в самое сердце Мраморного Дворца, уверенно лавируя в череде переходов, узеньких лестниц, скрытых за портьерами потайных дверей…  Я, как правило, недурно ориентировался в пространстве — но если бы пришлось, пожалуй, не сумел бы самостоятельно повторить пройденный нами путь.

Когда мы оказались в одной из комнат — маленьком зале со множеством выходов — принцесса внезапно попросила нас подождать. Она покинула зал так быстро, что я едва успел заметить, за какой именно дверью она скрылась. Мгновением позже я ощутил направленный на себя чужой настороженный взгляд.

— Стой спокойно, — остановила меня Шаэриэнн, когда я принялся оглядываться по сторонам, пытаясь понять, откуда наблюдают — поток внимания, казалось, шёл отовсюду. — Нас проверяют…  можно сказать, обыскивают.

М-да…

Я нахмурился, но вертеться всё же перестал. В конце концов, наивно было бы полагать, что нас допустят к императорской персоне, не убедившись окончательно в отсутствии возможных неприятных «сюрпризов». Как и следовало ожидать, не найдя при нас сокрытого оружия или артефактов, нас «отпустили», а через мгновение вернулась и наша провожатая, как ни в чём не бывало подав нам знак дальше следовать за ней.