Ступая в портал, который должен был доставить нас в Цветущие Сады, я отчего-то представлял себе, что нас ждёт нечто вроде большой крытой оранжереи — наподобие той, что мы видели в Либрариуме Академии Магов, когда искали Антонио. На самом же деле это оказался маленький замок, расположенный в самом сердце открытого парка, больше напоминающего лес. Или леса, напоминающего парк — Безымянный его разберёт…

Поистине, только у эльфов каждый отдельный куст, дерево или былинка, торчащая из земли, незримо подчинялись некоему общему замыслу — словно хаотичные на первый взгляд красочные мазки, на самом деле рождённые кропотливым трудом живописца…  Только чтобы рассмотреть картину маслом, обычно стоит всего лишь сделать несколько шагов назад. А чтобы уловить смысл, которым неизменно наделён каждый подобный «шедевр», следует родиться эльфом, не иначе…

Я поморщился.

Рокка всегда кичились тем, что у них особенные отношения с Природой, каковые всем прочим расам и близко не дано уразуметь. Зуб даю, их градостроители и зодчие нарочно ломали головы над тем, как бы вложить в свои творения побольше превосходства и вызова тем, кто не принадлежит к Перворождённым по праву крови…  Впрочем, следовало быть честным самому с собой. Дело было вовсе не в парке-лесе и его непонятной, чуждой, но, бесспорно, явной красоте.

Я отчаянно не хотел сюда ехать. Не хотел, чтобы ехала Шаэриэнн — в той же мере, в какой она так рьяно стремилась в родные края. Понимал, что ничего не изменю — но всё же не хотел, задолго до того, как отправилась в небо несущая зачарованное послание птица, а затем появился рыжеволосый мальчишка, внезапно оказавшийся главой всего эльфийкиного рода. От которого Шаэ узнала о том, что её родители мертвы.

Едва сознание вернулось к ней, она потребовала от брата деталей.

«Вскоре после подписания Вартасского Мира Геваррад-лиэрр отбыл на границу с Вольными Землями, восстанавливать там порядок по поручению короны и Совета…  Официально его жизнь забрала пневмония…  Считается, что маг-целитель хватился слишком поздно».

«Алейзе-леа пережила супруга всего на год. Не выдержало сердце…  Но на самом деле её не стало гораздо раньше — в тот день, когда чёрные крылья принесли весть о смерти Сирреахадо».

«Моя мать, унаследовавшая Браслеты по праву крови, пробыла во главе Ветви три года с небольшим…  Пыталась разобраться в обстоятельствах смерти старшего брата, открыто высказывала недоверие королю…  Первое и единственное в жизни падение с лошади на охоте стало роковым…  Кеарра'алле, прозванная «Золотой Стрелой» за умение держаться в седле, умерла мгновенно — переломав шейные позвонки».