Когда мгновение спустя появился Наемный Убийца, Скарлетт решила, что так с самого начала и было задумано и что ее мать правда сделала все, что могла. Хоть она только что и сбежала, Скарлетт верила, что, когда вернется в будущее, там все будет по-прежнему.

– Ты сделала то, что хотела? – спросил Наемный Убийца.

– Почти. – Скарлетт подняла оброненный матерью нож. Это был белый кинжал с камнем в форме звезды на рукояти. Гадая, не Гавриила ли это подарок, Скарлетт воспользовалась кинжалом, чтобы отрезать серебряную прядь своих волос. Несколько месяцев назад ей казалось, что она заплатила за этот клочок волос слишком дорогую цену, но теперь понимала, что она не сравнима с тем, чем пожертвовала ее мать. – Теперь я готова.

Как только она это сказала, Наемный Убийца взял ее за руку, и мгновение спустя они оказались в освещенном свечами дворе Упавшей Звезды.

56

56

Скарлетт

Любовь к театральности всегда была присуща младшей из сестер. Будучи маленькой девочкой, Телла изображала из себя то русалку, то пирата, а то и вовсе убийцу, в то время как Скарлетт просто следила, чтобы с ней ничего не случилось. Сама Скарлетт актрисой не была, но теперь настало время разыграть спектакль всей своей жизни. Ей необходимо перевоплотиться в Потерянный Рай, иначе может не пережить эту ночь.

Скарлетт придала своим чертам то строгое выражение, которое было у ее матери, когда она приставила нож к ее горлу. Затем она попыталась вырваться из хватки Наемного Убийцы, который грубо тащил ее мимо покинутой Безумным Шутом сцены, столов с недоеденной едой и разбросанных по полу кубков. Празднество закончилось, а беспорядок остался – возможно, потому что Отрава превратил всех служанок в камень.

Упавшая Звезда сидел, откинувшись на спинку своего кровоточащего трона и поигрывая пламенем на кончиках пальцев, в то время как по его плечам стекали красные капли. Похоже, королевство ему уже наскучило.

Люди ушли, остались лишь несколько Мойр.

Скарлетт увидела Джекса, стоящего у подножия трона и болтающего с Отравой, как будто они были закадычными друзьями. Однако она заставила себя не приглядываться ни к Джексу, ни к своей сестре, ведь она изображает из себя юную Парадайз, которая не знает, кто такая Телла, и нисколько не обеспокоена тем, с каким обожанием та взирает на Джекса. На первый взгляд эмоции Теллы казались окрашенными в равномерный розовый цвет счастья, но каждые несколько секунд они вспыхивали гнилостными оттенками коричневато-желтого, как зараженные, поскольку Телла слишком многим пожертвовала. Телла, казалось, даже не заметила появления Скарлетт, как не обращала внимания и на Легендо, запертого в железной клетке слева от трона.