– Хм, – протянул Алагар, сдвинув брови.

– Начинай, мой юный друг.

Наставник Уравнителей усмехнулся:

– Юный, что ж, благодарю тебя, учитель. Если вы этого хотите…

И он начал, твердым шагом наматывая круги вокруг костра:

Родился я в 1600 году в одной из Аргойских весей близ славного города Бёрнфилда. Матери своей не помню, кажется, она умерла, произведя меня на свет. Вот так оно и бывает, чтобы кто-то жил, другой должен умереть. Но это не так страшно. Гораздо хуже, когда должны расстаться с жизнью сотни, чтобы один мог жить припеваючи. Отец мой был сапожником. Человек он был надежный и трудолюбивый, довольствующийся своей прозаичной жизнью и дающий жить другим, таких людей немного, и счастье, что они встречаются в нашем невеликом обществе, – он кивнул в сторону Арстеля, словно тот с давних пор был его верным сподвижником, – мать моя, кажется, портнихой была, весьма сносной, если я хорошо упомнил стародавние рассказы о ней. В роду моем все коренные аргойцы, лишь дед мой из Клирии прибыл. Оттуда и мое старинное клирийское имя. Относительно благополучная обстановка, размеренная жизнь в селе, самое оно для сорванца, бегающего в лес, набивающего карманы шишками и сражающемуся на палках с соседскими детьми, не задумываясь о будущем. Вот только из меня простого паренька не получалось. Как говорили старики – все дети как дети, а этот бесноватый свалился на нашу голову, – он не жаловался, вспоминал Алагар это с ностальгической улыбкой, явно наслаждаясь тем, что с ранних лет он выделялся из толпы, которую, однако, считал своими братьями и сестрами, с его же слов, – пожары, взрывы, летающие сковороды да блюда – все это моих рук дело, хотя и несознательно совершенное. С детства я обладал странными способностями, с которыми не мог совладать, ни сельские ведуны, ни знахари – никто не мог усмирить эту силу. Однажды стоило мне лишь выйти в грозу и протянуть руки кверху, как молния шарахнула в хижину лесничего, – сдавленно рассмеялся Алагар, – такой шум поднялся. Так и прошли мои детские годы – я помогал отцу, ухаживал за домом, штопал обувь, а от меня шарахалась вся деревня. Затем началась война с одним из кланов равшаров, как счас помню – Берсерки. Хотели они оторвать кусок Ганрайских земель под свои угодья. Когда мне исполнилось восемнадцать, за мной явились жандармы Бернфилдского наместника. В 1618 году меня, как полноправного рекрута, забрали в Союзные войска. Даже учебку пройти времени не дали – сразу в тыл, да поближе к границе в равшаровыми землями. Опускаться в детали не буду, скажу лишь, что то, что мне довелось повидать, дает лишний повод убедиться в том, насколько жизненно необходимы миру идеи всеобщего братства. Если вам вдруг доведется оказаться в землях равшаров, старайтесь быть при охране, во всеоружии, а еще лучше – кудесником класса Архимага. Лучше вообще туда ни ногой, поверьте, равшары – опаснейшие, хитроумные и жестокие враги. Глоддрик не даст соврать, он нахлебался горечи противостояния с воинами пустоши побольше моего, – Алагар не глядел в сторону Карателя, но услышав, что этот кудесник пережил войну с равшарами, Глоддрик стал вдруг смотреть на него по-другому, с пониманием и уважением, – в тот самый момент, когда ты не ждешь подвоха, расслабишься и будешь наслаждаться живописными видами, они подберутся сзади, всадят обтесанный грубо кол тебе в задницу по самое не хочу, а затем заживо сдерут скальп. В лучшем случае. Это я образно и не в обиду тебе, Кога, кому как не тебе знать дикие нравы этих кочевых народов, – при этих словах равшар оскалил зубы и утробно зарычал, но злился он не на слова Алагара, а на обезумевших от жажды крови сородичей, изгнавших его за благие мотивы, – среди сослуживцев я завел немало друзей, и почти все в тех полях встретили свою смерть. Я же продержался почти до самого конца. Как и один мой заклятый друг. Понятное дело, мистические способности повысили мои шансы на выживание – полезная штука, когда, оставшись без оружия, один, окруженный десятью равшарами, ты можешь в один миг их раскидать на все стороны. К слову, я ни сном ни духом не ведал, как я это делал, но как-то получалось! Вскоре стало понятно, что Союз одерживает верх в противостоянии. Мы убили их вождя, погнали равшаров на север, за стену Вархула. Мы загнали остатки их армии совсем близко к холмам в тех местах, где встречаются первые полески Лайнур-Арая. Мы думали, нас ждет неминуемая победа. Но меж холмов притаилась мастерски обставленная засада. Воины племени Костяных Драконов расставили капкан, и когда мы собирались нагнать и добить деморализованные силы Берсерков, они обрушились на нас со всех сторон. К тому же, наша армия разделилась, с половины парней отправилось домой в увольнение, нам же был дан приказ завершить дело. Когда эти исколотые костьми варвары схватили нас за задницу, мы не были готовы к обороне. Рвали нас как пес тряпье. Наши разбежались куда глаза глядят, я понятия не имел, куда направляюсь, кровь бурлила, я лишь руководствовался позывами самосохранения. Благо, чаща была близко, где я и скрылся. Некоторые равшары потеряли ко мне интерес, но несколько самых настырных не прекратили погоню. Они преследовали меня, прорубая себе дорогу сквозь толщу ветвей, кустов и листвы, травы, выросшей по пояс. Вдруг, – Алагар замер, оглядев толпу, охваченную нетерпеливым интересом, – один из них таки нагнал меня, повалил, вцепился рукой в глотку, занес костяной меч, чтобы разделать меня, как дичь. Я только схватил его за руку. Не упомню, о чем я в тот миг думал и думал ли вообще. Но вдруг его рука вспыхнула и обуглилась, а затем иссохла, как и все его тело. Он успел на секунду взвыть диким ревом, спустя несколько мгновений легкий ветер развеивал горсть пепла – все, что осталось от моего врага. Что было дальше, я не помню, кажется, я провалился в сон, видимо, спонтанный всплеск магии отнял последние силы, оставшиеся после длительной пробежки. Очнулся я уже на носилках. В одной из древесных хижин, переплетенных бесчисленными лианами, правающих на мерно колышащихся водах топей. Так я впервые оказался в Хаглоре. Там же я повстречался со своим учителем – лучшим магом Ранкора на тот и на сегодняшний момент. О хаглорианцах я могу с уверенностью сказать, что жилось среди них мне привольно и безмятежно. Никто из них не боялся моей сверхъестественной силы, ибо они знали, что ее можно обуздать и направить на благие цели. Когда меня выходили, накормили, дали отдохнуть, мастер Йоши взялся обучать меня держать свою силу в узде. Не знаю, что, но какая-то причина побудила его взять меня в личные ученики. За что спасибо ему, судьбе и Илгериасу. Благодаря такому удивительному стечению обстоятельств ваш покорный слуга стал тем, кем он является и будет до конца всей своей жизни.