– В чем дело?

– Орлик, мы должны найти Теома! – прокричала я. – Первым делом! Если кто-то должен попасть во Внешний мир, так это он.

– Нет времени, Дана.

– Тогда и мне нет смысла выбираться. Что я скажу Клее? Ей нужен не клон ее матери, а любимый человек.

Кажется, Орлик меня понял, потому что тоже притормозил своего Балабана, огляделся, определяя, где мы находимся. По его лицу ясно читалось, что он уже вырабатывает новый план. Потом вдруг резко развернул в воздухе своего коня. Айка, не дожидаясь моих указаний, тут же перестроилась – кажется, призрачный красавчик Балабан окончательно вскружил ей голову. В общем, я и опомниться не успела, как мы уже летели в противоположном направлении.

Глава двадцатая Предатель

Глава двадцатая

Предатель

– И куда мы теперь? – спросила я, выждав для приличия некоторое время, – ну нельзя же надоедать человеку до бесконечности.

Но Орлик ответил охотно, почти весело:

– Полагаю, в Ашер.

– Зачем?!

– Ну а где, по-твоему, Теом может сейчас разыскивать госпожу Нефеш? Ведь именно этим он планировал заняться. Терзаемая болью, она была вынуждена сдаться на милость короля Баала. Я слышал, что некоторым варганам, после того как они принесут клятву верности Ашеру, разрешают вернуться в Хаваим к своим телам и тихо жить там, пока не понадобятся. Но госпожа Нефеш слишком активна, слишком заметна, король наверняка хотел, чтобы она была все время на глазах. Он либо держит ее в заточении, либо пытается иными способами сломить и переманить на свою сторону.

– И ты позволил Теому искать ее там?

– Дана, как я мог что-то ему запретить или позволить? Хоть я Теому и дядька, но парень куда мудрее и смышленее меня. Вспомни, что он сумел еще совсем малышом пройти Призрачные земли, а после добраться до Блишема и до Сонной горы, чтобы разбудить меня.

– У него были плоды Прадерева.

– Уверен, парень и без них на многое способен!

Еще некоторое время мы неслись молча, пока увиденное внизу не заставило меня вскрикнуть. Зеленые поля и леса вдруг разом кончились, и потянулась сплошная полоса словно перепаханной рыжей земли, заваленной камнями и не обычными валунами с округлыми формами, а острыми обугленными обломками, торчащими из земли, как чьи-то забытые надгробия. И сухие провалы бывших озер – словно пустые глазницы. Словом, все, что осталось от некогда прекрасных цветущих земель, где была наделена разумом каждая травинка. Я не задавала вопросов, иногда жмурилась и утыкалась лицом в горячие водовороты Айкиной гривы, но потом напоминала себе, что надо быть сильной, и распахивала глаза.