– Что это за штука? – спросил я. – Не хочешь же ты сказать…

– Именно то, что сказал, Магнус. Нагльфар сделан из ногтей мертвецов.

Палуба ушла у меня из-под ног. Не знаю, можно ли блевануть во сне, но я попытался. И затошнило меня не просто от гадливости при мысли, что я стою на обрезках ногтей, а от того, как много их было. Это сколько же трупов должны были внести свою лепту, чтобы удалось построить такой огромный корабль!

Кое-как отдышавшись, я посмотрел Локи в глаза:

– И что?

Даже несмотря на шрамы на губах и по всему лицу, улыбка Локи была такой заразительной, что я чуть не улыбнулся в ответ. Но всё же удержался.

– Чудесная гадость, да? – сказал он. – Твои предки знали, что вместе с ногтями вы срезаете кусочки своей души, своей сути – свою ДНК, как вы зовёте это теперь. Веками на протяжении жизни смертные старательно сжигали все обрезки ногтей. И когда они умирали, живые заботились о том, чтобы остричь им ногти и уничтожить обрезки. Однако иногда, – Локи пожал плечами, – как видишь, трупы хоронят без надлежащих мер безопасности.

– То есть ты построил себе боевой корабль из ногтей.

– Вообще-то этот корабль сам себя строит. И официально Нагльфар принадлежит Сурту и огненным великанам. Однако когда начнётся Рагнарёк, именно мне предстоит повести этот корабль в бой. На борту его будет армия великанов во главе с капитаном Хрюмом и сотни тысяч бесславно умерших из Хельхейма – все те, кто по небрежности или несчастливой случайности умер без оружия в руках и избежал подобающего посмертного педикюра и маникюра. Мы поплывём в Асгард и уничтожим богов. Будет здорово.

Я посмотрел назад, ожидая увидеть на берегу армию, готовую к погрузке на борт, но вокруг клубился густой туман, и дальний конец причала терялся в белом мареве. И хотя обычно холод мне нипочём, в эту минуту влажный воздух просочился за шиворот, и мороз пробрал до костей, аж зубы застучали.

– И почему ты решил мне это показать? – спросил я.

– Потому что ты мне нравишься, Магнус. У тебя есть чувство юмора. У тебя есть… кураж. Полубогам это обычно не свойственно, а уж эйнхериям и подавно. Я рад, что моя дочь разыскала тебя.

– Самира… Так вот как ей удалось превратиться в слепня. Она оборотень, как и ты.

– Ну да, вся в папочку, это верно. Самира не любит это признавать, но она многое от меня унаследовала: способности, потрясающую привлекательность, острый ум. И как и я, она умеет находить таланты. В конце концов, это ведь она выбрала тебя, дружок.

Я схватился за живот:

– Что-то мне нехорошо.

– А то! Ты ведь умираешь. Лично я надеюсь, что ты всё же выкарабкаешься, потому что если ты сыграешь в ящик сейчас, твоя смерть будет напрасной и всё, что ты уже успел совершить, потеряет смысл.