– Это глупо, – буркнула Мэйко. – Если сон моего сына правдив, значит, Хэджам знает о поместье Сугаши и найдет их. Слабая сила хого не поможет.

– Поможет, – прошептала я, зажмурившись. – Если хого согласится вернуться, я расскажу, почему его сила до сих пор не пробудилась.

– Рэйкен… – Во вздохе Мэйко было столько укора, что мне стало не по себе. Признаться честно, то, что я сделала с Шиноту двадцать лет назад, никогда не казалось мне чем-то постыдным. Тогда я убедила себя, что приняла единственно верное решение, но сейчас ее короткий вздох в считаные секунды разнес мою веру в пух и прах и заставил наконец взглянуть правде в глаза.

– А что мне оставалось делать? – огрызнулась я. – Не убивать же!

– Отличное решение, знаешь ли! – прошипела она. – Самому сильному роду Сугаши пришел бы конец, и у нас появилось бы много времени, прежде чем Хэджам нашел ему замену! По крайней мере, ты бы точно не дожила до этих дней. Черт возьми, Рэйкен! Я же знаю, чем вы с ним промышляли! Про все эти души и контракты! Хватит корчить из себя милостивого посланника богов. Да открой глаза наконец и подумай, что сейчас важно! Неужели после стольких лет ты до сих пор обманываешься?

– Ох, ну прости, что не оправдала твоих ожиданий! Ты влезла в мою жизнь, вынудила пойти на обман, взвалила на меня своего ребенка! Может, достаточно?

Казалось, впервые за тридцать с лишним лет знакомства со мной Мэйко лишилась дара речи. Она вытаращилась, раскрыв рот, маленькие ноздри раздувались, а к нарумяненным щекам прилила краска, сделав их кроваво-красными, как спелые яблоки. Я прищурилась, мучительно скрывая истинные эмоции. Какой же жалкой надо быть, чтобы спустя столько лет обвинять кого-то в том, что, по сути, сама и заварила. Сколько злости во мне было!

– Ладно, забыли, – процедила я, махнув рукой. – Пойду подумаю, как мне выпутаться из всего этого.

Я уже шла по мосту, когда мне в спину вонзился ее свистящий шепот:

– Я не знала, что ты любила его. Честное слово, я не знала.

Скажи, что тебе все равно. Скажи, что тебе все равно.

Я и вправду думала, что мне все равно, – до этого самого момента. Но вот я снова вижу его возбужденное лицо, слышу приглушенный смех, и… Нет, моя боль родилась не из банальной и пошлой измены. Ее корни питались гораздо глубже, но мне не хватало какой-то детали, чтобы понять, что же на самом деле послужило истинной причиной, чтобы предать Хэджама и поставить под удар свою жизнь. Я медленно вернулась к Мэйко, задумавшись о том, что мне не стоило держать язык на привязи, а нужно было чаще показывать характер и озвучивать все, что тревожило и злило меня. Только в такие моменты рождается правда. Только тогда понимаешь, что важно, а что можно отпустить. Споры ведет разум, а ссоры – сердце.