– Испытываю ли я волнение? Предвкушение? Не знаю. Мне любопытно. И я… да, я немного боюсь встречи – боюсь, что… ох, – Коджи зажмурился и покачал головой, – что ему удастся переубедить меня.

Я удивился такому откровению. Мы остановились перед окнами. В зале появились слуги с подносами, и маленькие столики постепенно заполнялись тарелками с ароматной едой.

– Почему? Ты светишься, когда вокруг тебя происходит что-то… ну, не знаю, что-то потустороннее. Вся эта магия – это твоя сущность, ты тянешься к этому миру. А Хэджам – неотъемлемая его часть.

– Тянусь. И вряд ли уже смогу жить без этого. Но… как я уже говорил, мир не делится на людей и демонов, и мне не нужно выбирать либо одних, либо других. В отличие от Мидори. Да, я не знаю этого Хэджама – только со слов Рэйкен и твоих, – но я не выберу его только потому, что он причастен к моему рождению или может научить меня тому, о чем я долго мечтал. В конечном счете, если бы не Мэйко и Рэйкен, он бы меня убил. И Мидори тоже. Просто я боюсь, что сестра сделала свой выбор от отчаяния. И хоть сейчас так здраво рассуждаю, но и сам нахожусь в отчаянии. Привычная жизнь рухнула, и я понятия не имею, что будет завтра. А мне очень хочется, чтобы это завтра наступило.

Я положил ладонь на его плечо и крепко сжал. На ум невольно пришли слова Рэйкен: «Я и то, и другое». Нас определяет не наследственность, а выбор. Гармония трех составляющих: решений разума, желаний души и чувств сердца. В тот момент я как никогда это понимал. И кто бы мог подумать, что именно Коджи объяснит мне это.

Хэджам восседал на подушке в центре зала, а по обе стороны от него стояли по два столика с дымящимися чашами. Он переоделся, сменив белое одеяние на легкое небесно-голубое кимоно, а вороные волосы заплел в косу. Я покосился на Коджи: тот замешкался лишь на мгновение, устремив на ёкая пристальный взгляд, но быстро расслабился и как ни в чем не бывало окинул зал.

– Где Мидори? – с деланым равнодушием спросил он.

– Отдыхает. Но скоро она присоединится к нам. Я не сторонник раздельных трапез, – просто ответил Хэджам. Казалось, Коджи не вызывал в нем никакого любопытства. – Садитесь.

Конечно, хотелось послать его к черту, взбунтоваться, показать силу, но что-то подсказывало мне проявить терпение. Все в нем было напускным – по крайней мере, я не верил в его спокойствие, – и следовало присмотреться, возможно, заметить что-то, что поможет мне сделать правильный шаг.

Дернув Коджи за рукав, я кивком указал на столики, и мы молча сели рядом. Еда восхитительно пахла, но голода я не чувствовал. Я через силу сделал несколько глотков рамена. Хэджам как ни в чем не бывало ловко орудовал палочками, один за другим отправляя в рот ломтики белой рыбы. На нас он не смотрел – был сосредоточен на еде, но несколько раз я заметил, как его взгляд задумчиво упирался в стол.