— Мать вашу…

Жарко. Злости так много, аж весело.

По мозгу врезало свежим кислородом. Зрение не обострилось, объемного взгляда на мир — нет. Лавандовый туман меня угнетает… Продолжаю наспех обдумывать нынешнее положение.

Игоря и Маню я спасу, если останусь собой.

Ведьмы — рядом. Что я знаю или предполагаю? Алекс дал бы знать о перемещениях по реке. Значит, второй лодки нет. Сообщники дяди Димы подошли по суше, их группа малочисленна и достоверно замаскирована под дозор красных муравьев. Наверняка я права.

Но запах кроповой лаванды имеет оглушающую силу! Допущу взаимную ошибку. Ведьмы не всё знают обо мне, но верно и обратное. Я, Алекс, даже атаман Сим — мы не всё знаем о ведьмах. Сейчас я получаю новые сведения, хочу того или нет.

Запах тускнеет, я снова могу двигаться.

Ползу к Мане, стараясь не вставать в рост: вдруг меня увидят? Борт невысокий. Осматриваю рану, глажу Ванечкину лохматую макушку — мол, держись, обойдется. Девочка дышит, каким-то образом легкое восстановилось хотя пуля, похоже, застряла в теле. Маня без сознания, состояние тяжелое, но прогноз стабильный. Трогаю нос. Вслушиваюсь… Диагностировать трудно, но я бы рискнула предположить, что пуля содержит парализующий яд. Извлеку позже, пока понадеюсь на то, что Алекс назвал «уроборос». Ваня в сознании, значит, он обезвредит яд. Трогаю его кожу и пробую подстроить иммунную, включить на полную процессы фильтрации и очистки…

— Ну и где законник? Стреляли же, — возмущенно шепчу, прислушиваюсь.

Хмыкаю. Я сама покарала злодея! Из-за меня, расторопной нарушительницы клятвы Гиппократа, надежда на появление и помощь законника стала призрачной.

— Далеко ли берег? — спрашиваю у себя же.

Страшновато ползти к борту и поднимать голову над ним: а вдруг враги рядом? Вдруг у них спиннер? Умирать нельзя, у меня больные в критическом состоянии, я обязана…

Воздух темнеет до черноты, делается вязким! Коротко и хлестко бьет молния. Совсем рядом, мои волосы подняло дыбом! Чую озон и паленое мясо. На спину ледяным плевком падают капли мгновенного дождя. Наконец-то внимательно осматриваю палубу… Дождь длился один вздох и вымочил лишь треть палубы, ровным кругов обвел труп дяди Димы.

Тело дергается, словно под током. Прыгаю к дохлому злодею, вцепляюсь в его запястье… и меня бьёт током. Слабо, даже не до обморока.

Что за бред! Я убила мерзавца и зафиксировала смерть. Я — врач, не могла ошибиться… но тело снова и снова напрягается, дергается. Прямой контакт с кожей дает новое и жуткое ощущение: зуд отравления, мелкие укусы чего-то вроде гнуса.