– Необязательно оскорблять мою веру, – огрызнулся Саймон (не «нашу веру», а «мою веру»).

– Если так, предположу, что ей по-прежнему нужна медицинская помощь. Саймон, она все еще больна?

– Да, но…

– Какие у нее симптомы?

– Тайлер, через час придет рассвет. Ты же понимаешь, что это значит? Ты же понимаешь!

– А я вовсе не уверен, что понимаю. И я уже в пути. Буду на ранчо еще до рассвета.

– Ой, нет, так не надо. Нет, я…

– Почему «нет»? Почему «не надо», если наступает конец света?

– Ты не понимаешь. Сейчас не просто умирает старый мир, сейчас рождается новый.

– Насколько сильно она больна? Можно с ней поговорить?

– Она не говорит, только шепчет. – Голос Саймона задрожал.

Этот человек стоял на краю пропасти. Все мы стояли на краю пропасти.

– Ей трудно дышать. Она совсем ослабла. Исхудала.

– И давно она болеет?

– Не знаю. То есть все начиналось постепенно…

– Когда ты понял, что она больна?

– Несколько недель назад. Или… если так подумать… наверное, даже месяцев.

– Ее показывали врачу?

Пауза.

– Саймон?