Стены коридора окрасились бордовым. Металлический запах горячей крови смешался с вонью подземных нечистот и дымом от чадящего факела. Крики, ругань, стоны превратили подземелье в филиал ада. Я зажала уши руками, не в силах оторваться от жуткого зрелища. Отступила на шаг, потом еще и еще.

Почему он не уходит? Зачем он делает это?

Меня окатило холодной волной. Пока я тут, он не может отступить. Ни за что не отступит.

— Илам, я возвращаю твою клятву!

Лесовик вынырнул из смертоносного облака, замер на секунду и пропустил удар. Меч прошел вскользь по плечу. Илам даже не вскрикнул, снова обратился демоничекой тенью, а я бросилась бежать в темноту.

Металлический лязг стих за поворотами тоннеля. Зачем я полезла в этот гребаный замок? Боги всемогущие, о чем я думала?..

***

Я брела по тоннелю, освещенному тусклой голубоватой плесенью, меня колотила крупная дрожь, а стрелки на воображаемом циферблате подступали к горящей красным отметине. Ткач разумно молчал, но мне хватало урагана разрозненных мыслей.

Запах специй становился все сильнее, и я уже почти вспомнила, где слышала его, как вдруг за спиной послышались шаги. Я свернула за угол и уперлась в массивную деревянную дверь.

Угрюмый гроон молча взирал на меня с медной ручки. Я толкнула дверь, потянула на себя. Заперто! В панике зашарила ладонями по двери, словно надеялась найти потайной рычаг. Но, ни рычага, ни замочной скважины на сплошном темном полотне не было. Волна холодного страха подступила к горлу. Ни на что не рассчитывая, в панике я прошептала слова.

Щелчок я почувствовала, а не услышала и, не медля ни секунды, распахнула тихо скрипнувшую петлями дверь. Запах специй и равномерное зеленоватое сияние драконьим пламенем вырвались в коридор, и я поспешила закрыть дверь, но тут же о ней позабыла. Над полом круглой комнаты, выложенной темным кирпичом, возвышался каменный бортик колодца, из которого поднимался столб рассеянного зеленого света.

Дверь снова скрипнула. Я, в ужасе, обернулась. Посох тяжело опустился на пол. Илам опирался на свое оружие, насквозь пропитанный кровью. Своей и чужой. Плечо он спешно, но умело перемотал обрывками моего балахона.

— Нужно уходить, — бинти прошел мимо, осмотрел неприметную лестницу, отлично замаскированную под неровную кладку, и первым заглянул в колодец. — Что это? — он попытался стереть с глаз засохшую кровь, а заодно проверить, не мерещится ли ему.

Я заглянула следом. Колодец был не глубокий — не больше трех метров — и сухой. Дно устилал слой мелких шариков. Именно они источали свет и аромат.