– Но это же… не в первый раз…

– Это другой Высший. Тот был чужой, его основа Милана, а для этого основа – я!

Бомж нахмурился. Подошёл ближе, с тревогой заглянул в глаза.

– А как ты ощущаешь его присутствие? Как нечто находящееся внутри тебя и вызывающее беспокойство? Его голос звучит внутри головы или снаружи?

– Я не псих! – выкрикнул я возмущённо.

– Нет-нет, я вовсе не это хотел сказать… – пряча глаза, произнёс Андрей.

– Он вовсе со мной не говорит! Но сделал пакость Высшему Миланы… и теперь они готовятся между собой сразиться. Здесь, в нашем времени.

Андрей прищурился.

– Должен остаться только один? Оба хотят развиваться на базе человечества?

Я кивнул.

– Видишь, помню кое-что… из прошлого… – Андрей поморщился. – Удивительно. Один человек, которого используют двое Высших… какой чудовищный конфликт интересов! А в чём их смыслы?

– У Миланы вроде неплохой, – признал я. – Её Высший умеет находить общие интересы, компромиссы. Он за мирное сосуществование, в общем.

– Действительно неплохо, – признал Андрей и тут же быстро добавил: – Извините…

– Я его зову Супермакс, – мстительно сказал я.

– Извините, Супермакс, – послушно повторил Андрей. – А в чём смысл уважаемого Супермакса?

– Не знаю. Он не колется, понимаете? Не считает нужным что-то объяснять.

– Хм, – Андрей обошёл вокруг меня. – А ты уверен, что…

В следующий миг земля под ногами будто провалилась. По нам хлестнули ветви, осыпая листья и древесный сор на могилу поэта Тарковского. Мир уходил вниз… нет, это мы взмывали в небо. Быстро, тучи мы пронзили через мгновение, вырвались в ослепительный солнечный свет, пробили ещё какие-то облачка, лёгкие и воздушные. Вокруг ревел яростный воздушный поток, но у нас даже волосы на голове не шевельнулись. Мы поднимались всё выше и выше, Андрей одной рукой судорожно вцепился мне в локоть, другой, с зажатым в ней галстуком, ловко выхватил полную стеклянную фляжку (склад у него, что ли, в пиджаке?), вцепившись зубами в пробку открутил её, глотнул. Спрятал обратно. И твёрдым голосом сказал:

– Простите, с детства боюсь упасть…

Небо вокруг потемнело, как бывает, если летишь в самолёте на большой высоте. Мы продолжали подниматься.