– Так читайте!

Наверное, это был самый странный поэтический вечер во всей человеческой истории.

– У меня всё из головы вылетело… – жалобно сказал Андрей. – Максим, тебе не кажется, что становится жарко?

Я кивнул. Да, становилось.

– У нас не очень много времени, Андрей. Прочтите хоть что-нибудь. Хоть Агнию Барто!

[10] Арсений Тарковский «Жизнь, жизнь…».

[11] Арсений Тарковский «Стань самим собой».

Глава третья

Глава третья

Вот представьте, вы немолодой человек, который обнаружил, что некоторые из его предков до сих пор живы, существуя в ином измерении как множественная личность со сверхсилами и неведомыми людям целями.

Ну и вас они в себя включили в качестве великой милости, а потом даже выпустили, когда вы взвыли от такого подарка, оставив то ли случайно, то ли намеренно память, голоса в голове и железное здоровье. Здоровьем вы пользуетесь вовсю, много лет пребывая в постоянном состоянии опьянения, а голоса заглушаете, шатаясь по Москве и читая наизусть стихи памятникам поэтов.

Вы немножко помните, каково на самом деле мироздание, и от этой памяти вам хочется напиться до полусмерти – вы знаете, что среди людей живут монстры и полубоги, а иногда и настоящие боги (всё-таки с маленькой буквы) способны возникнуть. Доктора участливо выслушивают вас, ставят диагноз, с которым вы не спорите, и выписывают таблетки, которые вы не пьёте. Вас устраивает такое существование.

Но вот один из таких настоящих богов, пусть даже новорождённый и странный, хватает вас и возносит над Землёй в космос. И требует почитать стихи.

Агнию Барто.

Пожалуй, тут и здоровый человек с ума сойдёт.

– Барто? – воскликнул Андрей. – Агнию Львовну? Про резиновую Зину или про зайку под дождём – устроит?

Взгляд у него стал каким-то совсем несчастным. Может, он не любит детских стихов?

– Да не знаю! – ответил я. – Пушкина! Маршака! Этого… Рабиндраната Тагора!

– Зачем? – переходя на взвизг, спросил Андрей. Задёргался, словно пытался в воздухе отбежать от меня. – Кстати, ты любишь Тхакура?

– Не люблю! Не знаю, откуда имя выскочило! Но каждый раз, когда вы мне читаете стихи, я словно что-то новое понимаю.