Мастер вернулся ночью третьего дня, когда Коста уже перестал ждать и укладывался спать, с тоской предвкушая очередной унылый день, когда ему опять придется бегать от девушек-в-белом.
Он развернул покрывало и встряхнул несколько раз, складывая. Одеяла здесь на острове тоже казались самой бесполезной вещью — можно спать под одной простыней. Душно. Жарко. Влажно. Странные птицы не затыкаются всю ночь, облюбовав ветки рядом с его окном.
В дверь постучали — резко и коротко, скрипнули петли — гостевые дома не запирались, и раздались тяжелые шаги.
— Дальше я сам… сам… иди, восьмой…
Коста замер на мгновение, а потом зло швырнул покрывало на тахту — язык мастера заплетался, голос был нечетким…
— Сам, сам… светлой ночи…
Дверь скрипнула ещё раз и в комнату, принося запах перегара, цветов и дыма ввалился Наставник.
— Мастер! — возмутился Коста, подхватывая старика. — Вы пили! Опять пили! И нет… ваша кровать там…. У окна моя!
Но старик Хо упал, покачнувшись ровно туда, до куда смог сделать несколько шагов — на расправленную тахту Косты, поперек. Подгреб покрывало вместо подушки и довольно затих.