— Переживу.

— Тем более, если ты вырос на побережье…

Коста посмотрел на идиота — плавать в ледяной воде? Этого не делали даже пьяные.

— Скажи честно, ты просто трусишь…

— Нет.

— Боишься! — бросил рыжий обвинительно.

— Нет.

— Боишься, боишься, боишься… если нет — докажи!!!

Коста отворачивался от надоеды и продолжал заниматься важным делом — раскладывал чистые пергаменты — они все-таки подмокли с одного края и слиплись, проверял тушь, расправлял и готовил кисти. Остатки мази он использовал прошлой ночью и считал, что можно понемногу начать расписывать руку.

— Они чистые… совсем чистые… — бросил Лис разочарованно. — Я думал, тут что-то ценное… из-за чего за тобой охотятся… тью…

Коста фыркнул.

Рыжий проверил содержимое тубуса в первую же ночь, когда он его принес в бухту. Реши пройдоха, что там что-то ценное — Коста не поручился бы ни за что.

***

Отвлекся Коста ненадолго — мгновений на двадцать, а когда выпрямился, разминая плечи, так и замер, не зная — бежать или бить, или всё сразу.

Вместо Лиса, привычной рябой рожи с лукавым прищуром на него таращился смуглый старик с лицом, изборожденным глубокими морщинами… и… улыбался.

Краска, — понял он не сразу.

— Ну, как я тебе?!

Коста подошел, мазнул со щеки грим, растер между пальцами и кивнул — “хорош”, надо признать.