— Лежишь здесь такой красивый, отвлекаешь, — пробурчала, краснея.

Шкаф, конечно, сразу убрала, но организовала стаканы с водой, а затем нырнула в пространственный карман и достала сухой паёк, в тысячный раз благодаря любимого профессора Тляна за полевые практики и тренера Морта за его любовь к еде — это он научил нас с девочками носить с собой не только простые сухие галеты, но и сухофрукты, шоколад, вяленое мясо.

Ульс молча наблюдал за моими попытками отвлечься и отдалить неприятный разговор, и даже не хохмил по поводу внезапно проклюнувшейся скромности. Халат, впрочем, тоже не надевал. Отвлекал изо всех сил.

Я же, вырвавшись из его объятий, испытывала жуткое смущение. После ночи любви изо всех сил пыталась вести себя смело и по-взрослому, как любимые героини книг, но не выходило, хоть ты тресни. Потому вместо того, чтобы думать о совместном будущем, пыталась успокоить собственную совесть. Вот уж кого не ждала к завтраку!

— Напоминаю, что мысли твои уже закрыты, так что не молчи. Делись. Твоё молчание меня пугает! — Ульс попытался изобразить испуг, но выглядело это настолько комично и ненатурально, что я рассмеялась.

Закрыты — но это не значит, что ты их не читаешь, милый! Знаю я этот коварный блеск глаз.

— Нет у меня никаких страшных мыслей. Я сама не знаю, чего хочу, — призналась, усаживаясь на край кровати и откусывая кусочек солёного мяса. Оно здорово подсохло, так что у меня был повод потянуть с ответом на неприятный вопрос, если таковой последует.

— Ты хочешь быть со мной, и это главное, — уверенно заявил Ульс. Так уверенно, что я моментально накалилась. Однако гадость сказать не успела — пока жевала поняла, что спорить с ним бесполезно: он читал мои мысли и всё знает. И, наверное, это к лучшему. Не поссоримся.

— Да, хочу, — ответила едва ли не через полчаса, когда разжевала деревянное мясо. Кажется, я больше калорий потратила, чем получила, честное слово. — Но у меня не было года на раздумья, а до возвращения домой я была совершенно уверена, что ты женишься на Масе или Авроре и мы можем быть только друзьями. Так что сейчас я не могу вот так сходу продумать жизнь наперёд. С учётом изменившихся обстоятельств.

— Только ли друзьями, Бри? — бархатным голосом протянул Ульс. — Помню я одну твою мыслишку, красивую такую, непристойную… Невероятно привлекательную. И давнюю.

По хитрому виду сразу поняла, о чём идёт речь. Был один-единственный момент, когда я потеряла контроль и представила, что мы тайно встречаемся, наплевав на все условности. Я и тогда страшно корила себя за недостойные мысли, и сейчас смутилась.