Перед глазами поплыло. От жаркой близости, от настойчивой нежности, от блеска его глаз. Он смотрел так, что хотелось отбросить все вопросы, впиться в твёрдые губы поцелуем и вновь учинить на море беспрецедентный шторм, вздымая волны и катаясь на них до полного изнеможения.

Но краем сознания, самым далёким-предалёким малюсеньким краешком я понимала, что с демоном шутки плохи, он обведёт тебя вокруг пальца и даже не вспотеет, а ты потом будешь прыгать по его указке и радоваться, не понимая, в какую западню угодила. Знаю я этих серых кардиналов!

Не поддаваться! Довести разговор до конца, проявить твёрдость духа, заслужить уважение! Даже если потом расплавишься от нежности! Хотя мне и плавиться теперь не страшно. Просочусь через щели в полу, сольюсь с океаном, напитаюсь силой, а затем верну себе человеческий вид. Вместе со здравым смыслом, разумеется!

— Продолжай, — произнесла строго, но фразу про фамильяра озвучить не успела.

— О, это я с удовольствием! — обрадованно подтвердил Ульс, тут же впиваясь в мою шею поцелуем.

— Стоп, стоп, стоп! — потребовала, колоссальным усилием вытащив себя из оков страсти. — Отойди немедленно!

— Бри, — простонал демон в изнеможении. — Не сейчас.

Я чувствовала силу его возбуждения, дрожала от страсти, но если меня чему и научила инициация, то это верности золотого правила «сделал дело — гуляй смело».

— Сейчас. Немедленно. И я попрошу тебя не тянуть с объяснениями, не юлить, потому что… — Я залилась краской до кончиков пальцев ног, выдавая истинную причину. Да! Я стала более разумной, но это не мешает мне быть всё той же прежней Бри, которая слишком любит жизнь, чтобы откладывать все её прелести на потом.

— О, ну раз ты так ставишь вопрос, — протянул Ульс, сжимая мои бёдра и бессовестно целуя сквозь тонкий шёлк налитую страстью грудь, а затем и втянутый от возбуждения живот.

— А-а-ах! — протянула я вместо ответа, потому что терпеть сладкую пытку не было никаких сил. Мысли улетучились, испарились, как утренняя роса при виде солнышка, но теперь настал черёд демона изводить меня ожиданием.

Ульс отстранился, сел, скрестив ноги по восточному обычаю, ещё и, бесстыжий, не стал прикрываться одеялом. Его огромная мощная фигура на фоне разбросанных в живописном беспорядке цветастых подушек выглядела ещё более смуглой и грозной, величественной и безумно сексуальной, что совершенно не способствовало моему спокойствию. Я громко сглотнула, но мой демон не думал подшучивать и тем сбивать мой настрой. Напротив, подвигал плечами, разминая их после… сна, которого не было.