– Никакой сраной собаченьки! У меня на псину аллергия.

Но домик уютный, что правда, то правда. Кирпич, два этажа, изящные ажурные решетки на балкончиках, летняя веранда, где можно накрывать стол. На крыше – высокоэффективные солнечные батареи. Четыре комнаты, подвал для технических нужд, гараж – хоть машиной обзаводись.

Конура ему не слишком понравилась, но Анелия была очарована домом. Бог с ней, с конурой: снести – не проблема. А с детской площадкой он так и не решил, что делать.

Отпустив такси, он медленно и торжественно достал из кармана связку ключей и протянул зардевшейся Анечке. Она радостно пискнула и стала перебирать ключи, ища подходящий к замку на воротах.

– Большой и светлый, – подсказал он, снисходительно улыбаясь.

Замок щелкнул, открывшись. Йозеф распахнул одну кованую створку, и Анечка приготовилась сделать шаг.

– А ну стой! – спохватился он.

Поднял ее на руки и внес во двор, как молодой жених – невесту. А почему, собственно, «как»? Последнее, что сделал Дьёрдь Галаци, покидая Землю – обвенчал их.

– Йозеф, этот дом понравился мне больше всех прочих, – призналась Анелия. – Как ты догадался?

Он пожал плечами. А как она догадывается, когда он хочет кофе, а когда – пиво? И откуда она узнаёт, где у него болит?

– Просто я люблю тебя.

Она застенчиво засмеялась.

– А говорил – не любишь!

– Это я брякнул, не подумавши, – оправдался он.

Она прошла по дому, открывая двери и окна. Такая трогательная в своей желтой маечке и синих джинсах. И искрящаяся радостью.

– Самый лучший дом! – она любовно погладила перила веранды.

– Боюсь только, – усмехнулся Йозеф, облокотившись о косяк и скрестив руки на груди, – тебе будет в нем одиноко, пока я занят делами.

Гостиница – совсем другое, там жизнь не замирает. Горничные, официанты, курьеры… На соседнем этаже – Эйзза с Беном и их ребенок.

– Йозеф, – она прильнула к нему, заискивающе заглянула в глаза, – а можно, Эйзза с нами поживет? Ну, пока Бена нет.

Конечно, без подружки плохо. Эйзза глупенькая, зато решительная и без комплексов, а Анечка соображает, но всего боится. Они были бы друг другу хорошей подмогой.