— Ты долго её носишь, — Калина подхватила его под руку, и жест этот получился до крайности хозяйским.

— Да уж прилично.

— Устал?

— Есть немного.

— Ты сильный. Другого кого сожрала бы.

— И меня сожрет, — особых иллюзий Беломир не испытывал. Впрочем, как и страха. Он свое отбоялся. А умирать не страшно, только бы еще Наташку вытащить.

И племяша найти.

Или племянницу.

А здесь… здесь не обойтись без помощи. В сельсовете зарегистрировано две дюжины детишек потенциально подходящего возраста.

Глянуть бы на них.

Свою кровь Беломир почует, с тьмою ли древней или без неё, но… дальше-то что? Может, от непонимания и медлил. Ведь, если подумать, живет себе где-то женщина. Хорошо или плохо, но как-то ведь живет. А тут он со своим признанием.

И отец следом.

С него ведь станется, получив новую надежду рода, прибрать её к рукам. Особенно если мальчишка… одаренный мальчишка. И… и обманываться не стоит. За Беломиром приглядывают точно так же, как и за Николаем. А стало быть, любой неосторожный поступок может боком выплыть.

Сашка не зря семью прятал.

И теперь Беломир не был уверен, стоит ли её искать.

Шли… молча. Будущая жрица задумалась о чем-то вечном и глубоком, что, впрочем, не помешало ей напялить венок на голову Беломира. Он как-то сразу и проникся, вспомнив, что в древности жертвы богам украшали.

Давешняя поляна открылась с другой стороны. И главное, Беломир точно помнил, что добраться до нее не так и просто, а вот поди ж ты, только до лесу дошли, и вот нате вам, поляна.

Мох в лунном свете кажется черным.

Камень белым.

И кости из мха выглядывают, серебрятся. Красиво. По-своему.