— Мне так спокойнее будет, — извиняющимся тоном произнес некромант. — Я просто шкурой чувствую, что тот, кто разбудил артефакт, попробует его получить. А для этого нужен истинный владелец. На первом этапе хотя бы.

Как-то это прозвучало мрачновато. И руку я подставила добровольно, отвернулась, чтобы не видеть, да и укола не почувствовала. А вот как капля крови в кость проникла, очень даже почувствовала. И не сказать, чтобы чувство было приятным.

А потом…

Некромант взял хрупкую косточку и разломил на две половинки. Причем аккуратно так разломил. Потом половинку протянул мне.

— Прижми к коже.

— Где?

— Где хочешь, но чем ближе к сердцу, тем надежнее.

Ага… я сунула кость под рубашку, чувствуя себя если не круглой дурой, то округлой точно. Он тоже свой кусок спрятал. А потом пропел что-то на незнакомом языке, низком и тягучем, и каждый звук голоса его выплетал дорожку силы.

Я почувствовала, как плавится под пальцами кость.

И обжигает.

И уходит сквозь кожу, чтобы застыть под ней круглой бляхой.

— Вот так, — сказал некромант, широко улыбнувшись. — Теперь я буду спокоен.

Он — возможно.

А вот… вот как-то появились у меня смутные подозрения, что поставить эту метку проще, нежели снять. Но озвучить их я не успела: Николаев выбрался из палатки

Глава 41 В которой получается заглянуть то ли в себя, то ли еще куда

Глава 41 В которой получается заглянуть то ли в себя, то ли еще куда

И только кот по-настоящему легко втирается в доверие.

Олег горел.

Он всегда боялся огня.

Он понятия не имел, откуда появился этот страх. Олег никогда не видел пожаров. Он не обжигался. Он… просто боялся огня. И теперь вот горел.