— Ничего, — ответила кошка, спрыгнув. То есть, сперва-то он решил, что кошка, но тут же сообразил: нет, не она.

Ксения.

Сидит и… и сидит. Рядом. Смотрит серьезно так. С упреком, будто он чего плохого сделал. Оно, конечно, может, Олег и хорошего немного натворил, но зачем же вот так-то?

— Она просто лишнее забрала, — сказала Ксения.

А Олег подумал и предложил:

— Замуж за меня выходи.

Он ведь серьезно!

— У тебя же невеста имеется. Две даже, — она произнесла это не зло, с насмешкой, будто бы все-то про него знала, понимала и видела. — Третьей зовешь?

— Единственной, — он попытался привстать. Тело было… будто камнями засыпано. — Я… мне жаль, что так с Линкой получилось. Сам не понимаю, как оно вышло. И вообще… а с Ингой я поговорю. Объясню. И… я не люблю её, а она меня.

— А меня, стало быть, любишь? — глаза у Ксении полупрозрачные, светлые, что вода в ручье. И глядеться в них хочется, а наглядеться сил нет.

— Это не любовь. Это хуже, — честно ответил Олег. — Я просто знаю, что без тебя мне жизни нет.

Правду, между прочим, сказал чистую. И ему поверили.

Вздохнули тихонько.

Коснулись осторожно лба, будто проверяя, не бредит ли он. А он не бредит. Он… он, может, только сейчас понимать начал, чего ради люди живут.

— Хочешь, тут усадьбу выкуплю. И консерваторию построю.

— Зачем? — вот теперь Ксения удивилась.

— Буду тебя туда водить. На концерты. Правда… я не особо умею слушать.

— Это тебе просто еще никто правильно не играл.

— А ты?

— Сыграю, — пообещала она. — Только сперва поговори со своей Ингой, хорошо?