– Мы уже знаем, кто ты и на что способен, – заговорил он. – Брат, этот человек упрям.
– Я не человек, – отозвался Лоренс.
Глубокий смех в пустоте окружил его, словно он находился в огромной грохочущей пасти.
– Все вы – тусклый отблеск тех, кто обладает силой на самом деле. Вы недостойны называться даже магами.
– Мой род идет от одной из вас, – стоял на своем Лоренс. – Ее звали Майсентой. У нее были голубые глаза, кожа белее лунного света и сияющие перламутровые волосы.
Тень медленно приблизилась, превращаясь в могучую гору мышц с талисманом гри-гри и бусами вокруг шеи. Маг замер. На черной масляной коже едва заметно светились глифы.
– И вот во что превратился этот род. В свое жалкое подобие, – проговорила тень. – Всего за семь веков.
–
– Да. Я освободил единственную дочь от жизни в заточении.
Яркая вспышка, словно день сменил ночь, осветила оба берега реки. Перед Лоренсом стоял высокий темнокожий маг с ритуальными шрамами на лице. Полотняная одежда на нем открывала мускулистые руки, плечи и ноги. За ним сияла фигура Говорящего с птицами. Лоренс поднял красный доспех, но и он не смог защитить его от боли, которую вызвало присутствие магов. Он снова посмотрел на темнокожего, чьи защитные глифы засветились ярче. Его спокойное лицо и неподвижная поза свидетельствовали о том, что он не испытывал на себе силы того, кого называл братом.
– Морзу, – проговорил Лоренс. – Жажда бессмертия вынуждает тебя самого продолжать существование в облике своего жалкого подобия.
– Лоренс Лилигрен, в третий раз я могу передумать и убить тебя, – ответила тень.
Природная красная магия Морзу с треском начала скрывать его ониксовую кожу. По ее поверхности шли рвы шрамов, образующие незнакомые символы. Эти глифы засияли белым светом. Его магия оказалась чудовищна, гораздо сильнее, чем Лоренсу показалось в самом начале.
– Говорящий с птицами, назови и ты свое имя, – потребовал Лоренс, всматриваясь в белоснежную фигуру, тающую в собственном свете.
–
– Я передумал, Вайтари. Я – охотник.
–