Великан уже отошел шагов на пятьдесят. Его спину покрывали уродливые багровые грибы.

– Достаточно далеко? – просипел Бершад Эшлин, которая пряталась в десяти шагах от него.

– Не совсем.

– Так я и знал.

С усилием Бершад встал на колени, потом поднялся во весь рост:

– Эй, придурок!

Великан остановился и повернулся.

– Да-да, придурок. Меня так просто не убьешь.

Великан чуть приоткрыл рот и засопел. Касамир выступил вперед.

– Очевидно, ты узнал о чудесных свойствах божьего мха, – сказал он. – Теперь понятно, как ты уцелел, когда меч перерубил тебе позвоночник.

– Нет, ты не задел позвоночник, а просто вспорол мне брюхо. Ну, моему брюху ничего не сделается, я его сто раз латал.

– Ты не понимаешь, в чем заключается наше проклятие, драконьер. Ты должен быть благодарен тому, кто лишит тебя жизни.

Бершад пожал плечами, не отвлекаясь на то, чтобы осмыслить слова Касамира. Сейчас было не время отвлекаться.

– Что ж, давай. Я люблю, когда мне делают одолжения.

Касамир улыбнулся:

– Посмотрим, сможешь ли ты восстановить мозги, после того как их превратят в кашу.

Вздрогнув всем телом, великан занес дубинку над головой и бросился на Бершада.

На этот раз Бершад не стал зажмуривать глаза.

Великан собирался повторить свой предыдущий маневр – мощный апперкот. Касамир и в самом деле не был воином. Настоящий убийца должен быть непредсказуем.

Бершад отклонился вправо, и дубинка просвистела мимо него. Как только Касамир сообразил, что удар не попал в цель, великан сделал замах назад, но осмысление происходящего занимало некоторое время. Между осознанием и последующим действием происходила задержка, совсем краткая (видно, в прошлой жизни Касамир был превосходным кукольником), но Бершаду и этого хватало. Как только мелькнула тень дубинки, он отскочил влево, и ошметки грибов шрапнелью хлестнули его по лицу.