– Мне нравится моя работа.

– Тогда можешь работать, – милостиво разрешил он. – Неважно.

– Для меня важно. Все важно.

Ему надоело держать коробочку на весу. К тому же, Лизка не выказывала желания ее открывать и любоваться на самое дорогое кольцо, отыскавшееся в этом Мухосранске.

– Я не давлю. Решение за тобой.

Она кивнула.

Принесли заказ. Она не притронулась к содержимому тарелки, а продолжала молча смотреть в стол.

– Кушай, на удивление вкусно, – Платон жевал с набитым ртом. – Могут, когда захотят. Хуже, чем в столице, мясо пережарено, салат не посолили, но на безрыбье, как известно…

– Не хочется, – перебила Лизка. – Нет аппетита.

Он бросил на нее подозрительный взгляд и продолжил трапезу. Он громко и шумно работал челюстями, а когда обсасывал кость, Лизку и вовсе передернуло.

– Зря не захотела, – он вытер салфеткой жирные пальцы. – Это лучшее из имеющегося.

Затем пригласил на танец. Она снова пожалела, что надела проклятые жмущие туфли, гори они синим пламенем.

Он взял ее за талию и повел. Лизка впервые оказалась в непосредственной близи от него, поэтому только сейчас учуяла слабый, но явный запах перегара, пробившийся даже сквозь ужин, проглоченный с таким аппетитом.

– К Ольге буду относиться, как к родной дочери – обеспечу, образование оплачу, на работу пристрою, – перечислял он тихо на ухо. – Ты же знаешь, у меня со связями в порядке, правильные люди на хлебных местах.

– Что значит «как»? – Лизка посмотрела широко открытыми глазами, переполненными неподдельного удивления.

– Что не так? Буду любить, как смогу. Тем более, она девчонка самостоятельная.

– Она и есть твоя дочь, клоун, – с нее словно спало наваждение, и вернулась способность трезво мыслить.

Он замер, пораженный ее словами. Дело принимало неожиданный оборот. Он осознал, что никогда толком и Ольгу не видел. Если бы увидел, заметил бы сходство. Что-то же досталось ей от него.

– Э-э-э… – протянул он. – Ты же говорила…

– Да, – разозлилась Лизка. – Ты был самовлюбленным болваном, с которым я не смогла бы прожить и года, не повесившись. Прекращай цирк, ты Димке сам об этом рассказал, а теперь изображаешь наивность.