– Ничего я не говорил. Я с ним и поговорить не успел. Он перебрал и «отключился».

– Опять врешь, – не поверила она. – Ты всегда врешь.

– Что значит «опять»? – вспылил он. – Я никогда не вру.

Спустя мгновение он осознал ошибку. Лизка взорвалась и возмутилась на все кафе:

– Маринке ты про сегодняшний вечер тоже правду расскажешь? С подробностями опишешь?

– У нас с ней сугубо физические отношения, – сухо проронил он.

– Это у тебя с ней сугубо физические, а она быть с тобой хочет не только раз в неделю! – почти кричала Лизка. – Ты ее первая серьезная любовь с детства, она за последние месяцы духом воспрянула. Ты бы видел, какая она замученная после развода ходила! У нее две радости в жизни – сын и ты. Я сюда пришла, чтобы это тебе высказать.

– Я… – он замолчал. Кровь приливала к щекам, но сосуды протекали слишком глубоко, и он никогда не краснел, чем всегда гордился. Навалилась тяжесть, и он будто стал еще ниже. Посмотрел на гневные Лизкины брови и сказал сквозь зубы: – Врет она и хочет меня охомутать, чтобы уехать в столицу и жить на мои деньги. Вам всем только этого и надо, на бывшей жене насмотрелся.

– Придурок, ты ничего не понял. Тебе не я интересна, тебе нужен трофей, ты до сих пор не можешь себе простить поражение Димке. Скажешь, неправда? – она не стала ждать ответа, и добавила ультимативным тоном: – Я ухожу и прошу не звонить, не писать, в гости не приходить. Пятнадцать лет не виделись, остаток жизни замечательно переживем друг без друга.

Она сняла с крючка плащ и надела, не с первого раза попав в рукав. Платон хотел подскочить и помочь, но она одернула руку и проговорила голосом полным твердого льда:

– Не прикасайся ко мне. Никогда.

Схватила сумку, набросила на плечо и решительным шагом рванула к выходу.

Он остался сидеть, раздумывая о том, что должен пребывать в ярости, но внутри ничего не шевельнулось, только легкая досада портила настроение. И даже новость об Ольге на самом деле не особо впечатлила.

Почему-то вызывало беспокойство, расскажет ли Лизка Маринке о произошедшем. С другой стороны, ему будет проще с порвать с Мариной.

Он заказал коньяк.

51.

Тальберг второй раз в жизни сидел у начальника службы безопасности. Владелец кабинета сменился, но мебель и внутреннее убранство за предыдущие пятнадцать лет ничуть не поменялись.

Платон так и не появился. Удалось выяснить, что он отказался от водителя и уехал на служебном автомобиле. Телефон не отвечал на звонки. После нескольких попыток дозвониться и отключения солнца сообразили, что сегодня уже ничего случится.