Он увидел, как Лизка умеет краснеть не хуже него.

– Оля, – сказала она строгим голосом, надеясь, что Тальберг не обратит особого внимания на слова Ольги, которая, в свою очередь, не станет развивать эту скользкую тему. – Ты тут откуда?

– Навещала знакомого в городской больнице.

– Не Адуева ли случайно? – предположил Тальберг, бросив быстрый взгляд на чучело.

– М-м… Да, именно его, – она не стала отпираться, а сразу пошла в наступление. – Довел подчиненного до нервного срыва.

– Не доводил я никого, – возразил он. – Как он?

– Замечательно, – ответила Ольга беззаботно. – А вы?

– Восхитительно, – сказала Лизка. – И даже лучше.

Тальберг сидел на скамейке, чувствуя себя счастливым человеком, могущим позволить роскошь обнимать одновременно двух самых любимых женщин в жизни.

– Фу, что это? – возмутилась Ольга. – Какое оно грязное! И липкое.

– Разрешите представить, – Тальберг приподнял чучело. – Его зовут Олег, и он будет жить с нами.

53.

Возвращаться в НИИ не хотелось, и Тальберг решил увольняться. Он созвонился с бывшим однокурсником и тот подыскал работу в институте физики высокопрочных материй. Когда узнали, что он разработал установку, способную резать Край, взяли без собеседований.

Впереди маячила перспектива переезда в другой город, но Тальберг посчитал, что так будет даже лучше. А Лизка будто только и ждала, когда они покинут Лоскутовку, и втихую собирала чемоданы, мысленно распределяя вещи – это взять с собой, то оставить знакомым, а отчего-то избавиться навсегда.

– Школу Ольга закончила, родственников у нас тут нет, – перечисляла достоинства Лизка, – детские садики есть везде.

Тальберга ничего не держало в институте. Шмидт собирал вещи и руководил погрузкой своих подопечных, коих оказался не один грузовик. В ближайшие дни он обязался освободить помещение.

– Я даже привык к нему, пока сидел в соседнем кабинете, – сказал из вежливости Мухин, воспринявший избавление от опасного соседа с большим облегчением.

Уходу Тальберга он расстроился и сделал слабую попытку уговорить остаться.